Значение ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДЫ В ЯЗЫКОЗНАНИИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре

— методы, позволяющие изучать факты языка в условиях, управляемых и контролируемых исследователем. Филос. основой применения Э. м. в яз-знании является тезис о единстве теоретич. и эмпирич. уровней познания. В совр. яз-знанни термин «Э. м.» не является четким; лингвисты часто говорят об эксперименте там, где имеет место наблюдение, прежде всего наблюдение над текстами (письменными и устными). Существенно, что текст как таковой, будучи данностью, ие может быть объектом Э. м.; именно поэтому Э. м. неприменимы к изучению истории языка, особенностей стиля опре-дел. автора и т. п.: в этих случаях следует говорить о наблюдении. Объектом Э. м. является человек — носитель языка, порождающий тексты, воспринимающий тексты и выступающий как информант для исследователя. В лингвистич. эксперименте исследователь может иметь подобным объектом самого себя или др. носителей языка; в первом случае следует говорить об интроспекции, во втором — об объективном эксперименте. Термин «Э. м.> в яз-знании появился во 2-й пол. 19 в. в связи с изучением экспериментальной фонетикой механизмов произнесения звуков и вначале связывался не столько с активным оперированием изучаемыми объектами, сколько с применением приборов (инструментальная фонетика). Фактически Э. м. в яз-знании используются постоянно при изучении живых языков и диалектов — как бесписьменных, так и тех, где тексты исследователю почему-либо недоступны. Экспериментальная работа с информантами (нередко в сочетании с наблюдением) непосредственно в среде носителей языка называется обычно полевой ЛИНГВИСТИКОЙ. Историю применения Э. м. в отечеств, яз-знании можно разделить на 3 периода: 1) активное освоение Э. м. в фонетике, причем акцеит делается на сходстве Э. м. в яз-знании и естеств. науках (труды В. А. Богородицкого, А. И. Томсона, Л. В. Щербы, М. И. Матусевич); 2) осознание Э. м. в яз-энании как важнейшего способа получения данных о живом языке вообще, включая его морфологию, синтаксис, семантику, а также проблемы языковой нормы, языковых контактов, патологии речевого развития и пр. Эта науч. программа впервые сформулирована Щербой («О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании», 1931); 3) реализация указанной иауч. программы и, как следствие этого, углубление методологнч. рефлексии о специфике Э. м. в яз-знании по сравнению с Э. м. в др. науках (Л. А. Чис-тович, М. В. Панов, Ю. Д. Апресян, В. Б. Касевич, Р. М. Фрумкина). Методологнч. анализ позволяет понять, что Э. м. широко используются и традиционных для яз-знания областях, напр. в диалектологии (ср. диалектологич. вопросники), при изучении языковых изменений, вопросов языковой нормы (ср. вопросники по произношению, морфологии, словообразованию), и в таких сравнительно новых областях, как социолингвистика и психолингвистика, в последней Э. м. занимают доминирующее место (А. А. Леонтьев, А. П. Клименко). Последоват. применение Э. м. в исследовании разл. уровней языковой системы и процессов функционирования языка в обществе сделало необходимым использование статистич. методов при планировании эксперимента и обработке результатов (см. Лингвистическая статистика). Разрабатывается теория лингвистич. эксперимента, в задачи к-рой входит осмысление того, какова специфика познават. установок лингвиста-экспериментатора. Существенно, что лингвист, изучающий речевое поведение человека, имеет дело с объектом, равным ему самому по сложности. В силу этого отношение «исследователь — объект» и лингвистич. (равно как и и психологич.) эксперименте превращается в симметричное отношение между двумя исследователями: информант может иметь свою «теорию» об экспериментаторе и соответственно изменять свое поведение в про- цессе эксперимента, что может влиять на результаты в нежелательном для экспериментатора направлении (феномен, хорошо известный диалектологам). Особой сферой использования Э. м. являются машинные эксперименты, проверяющие адекватность формализованных действующих моделей языка (см. Автоматическая обработка текста). Ф Богородицкий В. А.. Опыт физиологии общерус. произношения в связи с экспериментально-фонетич. данными, Каз., 1909; Вопросник по совр. рус. лит. произношению, под ред. М. В. Панова, М., 1960; Кибрик А. Е., Методика полевых исследований, М.. 1972; Щ е р б а Л. В., О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в яэ-знанин, в его кн.: Языковая система и речевая деятельность, Л., 1974; Рус. язык по данным массового обследования, М., 1974; Прогноз в речевой деятельности, М., 1974; Гипотеза в совр. лингвистике, М., 1980; Фрумкина Р. М., «Язык и мышление» как проблема лингвистич. эксперимента. Изв. АН СССР. ОЛЯ, 1981, т. 40. Н> 3; Л а-бов У., Структура денотативных значений, пер. с англ., в кн.: НЗЛ, в. 14, М., 1983. Р. М. Фрумкина.