Эпоха династии Тан (618—905) в истории Китая была эпохой политического и экономического подъема страны, роста могущества и культурного влияния Китая, объединенного под властью танских императоров после многих веков упадка и раздробленности на отдельные, фактически независимые от центральной власти, княжества. В истории развития китайской художественной лит-ры, в частности в истории китайской поэзии, эпоха династии Тан также была эпохой расцвета. Достаточно сказать, что императорское издание поэтов этой эпохи (Юй дин цюань тан ши, изд. в 1703), состоящее из 900 глав, насчитывает 2 200 поэтов (в число их входят такие гиганты, как Ли Бо, Ду Фу, Ван Вэй, Мын Хао-Жань, Бо-Цзюй-и и др.) с 48 900 стихотворениями. С точки зрения формы «с наступлением эпохи Тан стихи стали совершенны, закончены во всех своих видах и стилях; все способы стиха были точно так же отчетливо проявлены» (Предисловие к «Юй динь цюань тан ши»). Наиболее древним памятником китайской поэзии является вошедшая в конфуцианский канон «Книга гимнов и песен» (Ши-цзин) — сборник поэтических произведений, относящихся к периоду XII—VI вв. до н. э., и уже в нем напр. мы часто находим столь характерное для четверостиший танской эпохи чередование рифм типа а а в а. Со времени Ши-цзин’а китайская поэзия прошла значительный путь развития и все основные формы Т. п., как-то: поэзию классического типа на древнем языке (ши), любовную лирику, творимую зачастую на живом языке данной эпохи (типа цы). Этот вид китайской поэзии существовал до Тан под другими названиями и дошел до нас с сборниках «Сокровищницы мелодий»; ритмическую и рифмованную прозу (типа фу) мы имеем и до эпохи Тан, однако Т. п. принадлежит в значительной мере окончательная чеканка этих форм. И конфуцианство и даосизм, искавшие своих идеалов в глубокой древности, равно как и существование сложившийся лит-ой
185 традиции до эпохи Тан, оказали весьма значительное влияние на Т. п. Оно сказалось как в языке (древнем и уже плохо понимаемом на слух) поэзии господствующего класса, так и в мотивах (воспевание древности и подражание древним образам, заимствованная во многих случаях от древних тематика и т. п.), в формах произведений и в сложности образов (предполагалось знакомство читателя со всей предшествующей историей, культурой и литературой) и богатстве лит-ых намеков, ставящих порою современного исследователя Т. п. перед большими трудностями в понимании некоторых образов Т. п. Самый язык значительной части поэтов эпохи Тан был односложен, в подражание языку древних авторов, и поэтому малопонятен на слух. Малая слуховая выразительность стиха компенсировалась однако его музыкальностью, т. к. ритм китайского стихотворения строился не на чередовании ударных и неударных слогов, а на чередовании так наз. «ровных» и «косых» тонов, т. е. на чередовании односложных слов, произносимых с различной длительностью и высотой. Рифмоваться могли только те слова, к-рые произносились в одном и том же тоне. Кроме того, получалось так, что иероглифическая форма письменности, нередко дающая для обозначения слова схематизированный условный рисунок (при развитии каллиграфии до уровня подлинного искусства), тем самым в ряде случаев дополняла образность и поэтическую выразительность стиха (напр. знак потока писался с тремя каплями текущей воды и т. п.). Наиболее распространенной формой Т. п. были четверостишия из пяти или семи слов-слогов в строке, с цезурой после второго в пятисложных и обычно после четвертого в семисложных размерах. Порядок развертывания образов в таком стихотворении был подчинен строгим правилам. Излюбленным поэтическим приемом было абсолютно синтаксически параллельное построение смежных строк, как это мы видим в последних двух строках следующего стихотворения знаменитого поэта Ли Бо: Перед постелью светлой луны сиянье:
Кажется — это на полу иней
Поднял голову, взираю (на) горную луну;
Опускаю голову: думаю (о) родной стороне. Большое распространение имели также «люй-ши» — «правильные стихи» — восьмистишия с общей рифмой для четырех четных строк, с нерифмованными нечетными строками (типа a b c b d b c b и иногда aa b aca da). Эти восьмистишия иногда объединялись общей темой и превращались тем самым в стансы более крупного по размерам произведения. То же можно сказать и о двенадцатистишиях. Были распространены и «фу» (синологи переводят это название словами: поэма, ода, размеренная проза и т. д.) — образцы ритмической прозы, прерываемой стихами. Насколько высока была техника стиха, показывают безукоризненно составленные и подчиненные всем поэтическим нормам палиндромы, т. е. стихи, читаемые в двух направлениях: как сверху вниз, так и снизу вверх (как известно, китайцы писали, располагая знаки
186 сверху вниз и строки справа налево); стихотворение при этом не только сохраняло в обеих версиях полный смысл, но и образность и т. д. Имели хождение написанные поэтическим языком трактаты о живописи (см. напр. «Тайны живописи», трактат, приписываемый знаменитому живописцу и поэту VIII в. Ван Вэю), о каллиграфии и т. д. Любимыми мотивами Т. п. были: воспевание природы, даосский мотив удаления от мира, конфуцианский мотив воспевания друга, способного понять и восприять вдохновение поэта, мотив тоски по родной стороне, гражданской скорби и воспевания древности, буддийские мотивы храмовой поэзии, воспевание красот осени и скорбь об умирании природы и надвигающейся старости самого поэта. Нашел свое отражение в Т. п. и социальный протест против феодального угнетения и эксплоатации народных масс. Наряду с этими мотивами существовала тематическая поэзия хризантемы, чая, луны, вина и т. д. К любовной лирике поэты, принадлежавшие к господствующему классу, в силу феодальной морали, относились пренебрежительно. Зато народная поэзия (к сожалению очень мало изученная), на живом языке создававшая свои шедевры поэтического творчества и питавшая своими мощными и живыми истоками и поэзию господствующего класса (феодалов), восполнила этот пробел и дала нам совершенные образцы любовной лирики. Т. п. оказала огромное влияние не только на китайскую поэзию последующих эпох, но и на поэзию Японии, Кореи и других стран, заимствовавших китайскую культуру.