[от лат. natura — природа] — название течения в европейской лит-ре и искусстве, возникшего в 70-х гг. XIX в. и особенно широко развернувшегося в 80—90-х гг., когда Н. стал самым влиятельным направлением. Собственно говоря, основные элементы Н. в лит-ре существовали значительно раньше; к 80-м гг. это течение получило лишь название и теоретическое обоснование, данное Эмилем Золя в книге «Экспериментальный роман» [1879] и в статьях о театре. В дальнейшем под термином «Н.» объединялись понятия весьма разнородные и отличные от представления о нем его основоположников, в частности Золя (об этом см. в конце статьи). Объясняя выбор термина «Н.» для определения нового лит-ого стиля, Золя начинает
613 с отграничения Н. от реализма ( см. ). «Меня спрашивают, почему я не удовлетворяюсь словом „реализм“, к-рое было в ходу 30 лет тому назад? Я поступил так единственно потому, что тогдашний реализм суживал художественно-литературный кругозор; мне казалось, что слово „Н.“ расширяет область наблюдения» («Натурализм в театре»). В эту область входят отныне запретные до Н. темы из области патологии и физиологии, проблемы труда той или иной профессии («Жерминаль» Золя напр.). Вводя новое определение для лит-ого стиля, Золя все же устанавливает как базу этого лит-ого движения реализм, игравший столь видную роль во французской лит-ре второй половины XIX в. Н. явился дальнейшим этапом в развитии названного буржуазного стиля в эпоху высшего подъема промышленного капитала. Конец XIX в. (в особенности 80-е гг.) знаменует собой расцвет и укрепление промышленного капитала, перерастающего в финансовый. Этому соответствует, с одной стороны, высокий уровень техники и усиление эксплоатации, с другой — рост самосознания и классовой борьбы пролетариата. Буржуазия превращается в класс реакционный, борющийся с новой революционной силой — пролетариатом. Мелкая буржуазия колеблется между этими основными классами, и эти колебания отражаются на позициях мелкобуржуазных писателей, примкнувших к Н. Все это определило характер дальнейшего развития буржуазного стиля в лит-ре, носителем которого явилась гл. обр. техническая интеллигенция, нашедшая себе широкое применение в условиях господства промышленного капитала. Привлеченная к руководству предприятиями, иногда даже целыми отраслями хозяйства, она участвует в их прибылях (акционеры). Выходцы из мелкой буржуазии, эти представители новой интеллигенции из вчерашних врагов превращаются в деятельных союзников капитализма. Высший слой интеллигенции — ее аристократия — совместно с буржуазией стремится теоретически обосновать и научно защитить существующий общественный строй. Основные требования, предъявленные литературе этой интеллигенцией, были: научность, объективность, аполитичность во имя «общечеловеческой правды». К этим трем пунктам сводились требования натуралистов, шедшие вразрез с поэтикой реализма, сложившегося как буржуазный стиль в эпоху интенсивной борьбы промышленного капитала за свое господство с пережитками «старого порядка» и с его моральными и социальными нормами. Естественно, что к литературе предъявлялись требования политической остроты, принципиальности и даже тенденциозности. Лозунг правдивости и точности обозначал лишь стремление к большей убедительности идейного содержания произведений, а следовательно к большей их действенности. Когда же буржуазия добилась гегемонии, когда наступила эпоха ее установившегося могущества и вместе с тем заметно выросла опасность со стороны революционного пролетариата, идеология буржуазии окрашивается
614 в чисто охранительные тона. Для обоснования незыблемости и вечности существующих общественных форм мобилизуются наука и философия, «научно» оправдывается реформизм, выдвигаемый в качестве оплота против революционной теории и практики пролетариата. Приспособленная к интересам господствующего класса, наука становится одним из наиболее излюбленных орудий в руках буржуазных идеологов. Отсюда и характернейшее для Н. утверждение, что лит-ра должна стоять на уровне современной науки, должна быть проникнута научностью. Понятно, натуралисты кладут в основу своих произведений только ту науку, которая не отрицает существующего общественного строя. Основой своей теории натуралисты делают механистический естественно-научный материализм типа Геккеля, Спенсера и Ломброзо, приспособляя к интересам господствующего класса учение о наследственности (наследственность объявляется причиной социального расслоения, дающего преимущества одним перед другими), философию позитивизма Огюста Конта и мелкобуржуазных утопистов (Сен-Симон). Огюст Конт вслед за утопистами отождествляет социологию и физиологию. «Общественное явление, как явление человеческое, без сомнения должно быть отнесено к числу явлений физиологических» (Конт, Consid?rations sur les sciences et les savants). Выдвигая положение, что человеческая природа определяет общественную жизнь и дает ключ к пониманию истории, позитивисты и натуралисты, принимающие философию позитивизма, приходят к идеалистическим выводам, подобно французским материалистам XVIII в. Но если философия материалистов XVIII в. была мировоззрением революционным, направленным против отмиравшего феодально-дворянского строя, то позитивизм, выражающий идеологию установившейся и уже начавшей загнивать буржуазии, глубоко контрреволюционен. Так, идеалистическая формула «мнения правят миром», к к-рой приходят в конечном счете как французские материалисты XVIII в., так и позитивисты, содержит совершенно разное социальное содержание. Для первых эта формула была лозунгом борьбы за права «среднего сословия», «мнение» к-рого ставилось выше прирожденных привилегий аристократов. Точно так же и требование общественного строя, к-рый бы «соответствовал человеческой природе», было требованием нового общественного строя взамен феодального, к-рый признавался не соответствующим «человеческой природе» нового человека из буржуазии. Во второй половине XIX века, в эпоху нарастающей классовой борьбы, когда выступил на арену пролетариат, эти лозунги, применяемые господствующей буржуазией, служат реакционным целям, утверждая существующий общественный строй. Н., как и его философия — позитивизм, прикрывает еще свою классово ограниченную и антиреволюционную основу ссылками на «положительную науку» и «объективность». В указанном смысле являются реакционными лозунгами и требования «научности» от литературы, выдвинутые французскими натуралистами.
615 Уже требование «научности» имеет определенно реформистскую подоплеку: под широким понятием «науки» кроется весьма определенное классово обусловленное существо. В эпоху, когда уже существует определение Маркса, что «анатомию гражданского общества нужно искать в его экономике», натуралисты ищут объяснения истории развития человечества в его природе и удовлетворяются биологическими аналогиями. Становясь частью единого идеологического фронта, направленного против развивающегося революционного пролетарского движения, Н. во имя научности и близости к природе выдвигает чрезвычайно характерное для него требование аполитичности искусства. Преклонение перед природой и наукой оказывается для натуралистов формой борьбы с определенной системой политических взглядов. Ссылаясь на Огюста Конта, Золя говорит о создании научной политики — «ни республиканской ни монархической, но человеческой». Наука становится щитом и оружием против надвигающейся революции и обостренной классовой борьбы. «Я не хочу, как Бальзак, — пишет Золя, — решать, каков должен быть строй человеческой жизни, быть политиком, философом, моралистом. Я удовольствуюсь ролью ученого, буду изображать действительность, ища при этом ее внутренние скрытые основы». В противовес реалистам — представителям стиля восходящего
Иллюстрация: Золя изучает работу паровозного машиниста для романа «Человек-зверь»
616 класса, для которых писатель был носителем определенных политических и моральных убеждений, — теоретики натурализма требуют полного отказа от политических и моральных выводов (Золя, Бельше). «Я не затрагиваю вопроса об оценке политического строя, я не хочу защищать какие-либо политики или религии. Рисуемая мною картина — простой анализ куска действительности, такой, какова она есть», пишет Эмиль Золя в набросках к серии «Ругон-Маккары». Взамен авторских оценок политики и морали лит-ра должна ставить чисто научные задачи, должна стать частью физиологии и теми же методами, которыми последняя изучает физическую организацию человека, должна отобразить и изучить механизм чувства и страстей», «естественную историю человечества». Механистически применяя методы физиологии, натуралисты требуют той же точности в описании среды и событий, которая нужна физиологу при его опытах. Но это — точность деталей, но не смысла целой картины действительности. Эта точность перестает быть одним из требований, как у реалистов, она становится основным лозунгом натуралистов, стремящихся к фотографической фиксации фактов. Для натуралистов характерно систематическое изучение художественного материала. Напр. Золя кропотливо изучал как среду, которую намеревался отразить, так и труд, условия труда и самый процесс работы, машину и инструмент рабочего («Углекопы», «Человек-зверь» и др.). Делая героем своего романа железнодорожного машиниста («Человек-зверь»), Золя обстоятельно знакомится на паровозе с его работой. Братья Гонкуры, описывая болезнь и смерть Жермини Ласерте, много времени посвящают клинике и изучают медицинские трактаты. По клиническим отчетам изучает Ибсен все симптомы болезни, изображенной в «Привидениях». Как требования «научности» и аполитичности, так и требования точности и объективности в показе реальной действительности несмотря на кажущуюся аполитичность носили у натуралистов весьма политический характер. На «общечеловечной» и «научной политике» базировалась пропаганда реформизма. Это вполне понятно, ибо «ни один живой человек не может не становиться на сторону того или другого класса (раз он понял их взаимоотношения), не может не радоваться успеху данного класса, не может не огорчаться его неудачам, не может не негодовать на тех, кто враждебен этому классу, на тех, кто мешает его развитию распространением отсталых воззрений» (Ленин). Посредством объективного и научного показа недостатков современной действительности французские натуралисты надеются воздействовать на умы людей и тем самым вызвать проведение ряда реформ, чтобы спасти существующий строй от надвигающейся революции. Теоретик и вождь французского Н., Золя причислял к натуральной школе кроме себя Флобера, бр. Гонкур, Додэ и ряд других менее известных писателей. К непосредственным предшественникам Н. Золя относит французских реалистов: Бальзака, «внесшего в
617 роман метод наблюдения и опытных исследований», и Стендаля, проделавшего в своем творчестве «психологические эксперименты» над механизмом души. Но на самом деле никто из этих писателей, не исключая самого Золя, не был натуралистом в том смысле, в к-ром понимал это направление Золя-теоретик. К натурализму как стилю ведущего класса приобщались на время писатели весьма разнородные и по художественному методу и по принадлежности к различным классовым группировкам. Характерно, что объединяющим моментом являлся не художественный метод, а именно реформистские тенденции Н. Например такого писателя, как Мопассан, идеолога дворянства, полагавшего, что искусство глубоко субъективно, приближает к Н. стремление отобразить темные стороны быта современной буржуазии, которую он ненавидел в качестве идеолога дворянства, а также боязнь возможной революции. Столь же антиреволюционно творчество бр. Гонкур. Требование объективности, «непосредственного изучения живой и мертвой природы» (предисловие к «Manifestes et Pr?faces») художниками проводится во имя установления «аристократами духа» разумного общественного порядка. Писатели рантьерской буржуазии, сами обеспеченные и живущие исключительно интересами литературы и искусства, Гонкуры считают классовое расслоение людей результатом различной их одаренности — различия человеческого интеллекта. Революционные выступления пролетариата рассматриваются ими как борьба против культуры. Под «объективным и научным» отображением действительности подразумевается отображение человеческой психики как «явления природы», взятой изолированно от общественно-политической борьбы. Их творческий метод характерен пассивной созерцательностью, фиксирующей застывшие формы бытия сквозь призму мировоззрения обеспеченной рантьерской буржуазии. Единственным двигателем как внутреннего мира человека, так и внешнего оказывается для них бесконечная вереница мелких фактов и впечатлений. Начав с требования полного соответствия искусства природе во имя «научной объективности», Гонкуры приходят к полному отрицанию объективизма и науки, к идеалистическому субъективизму, к утверждению в качестве единственного критерия познания чувственного восприятия. Бр. Гонкуры становятся зачинателями нового лит-ого стиля — импрессионизма. Вершину французского Н. образует творчество Золя. Крупнейшее его произведение — серия «Ругон-Маккары» — задумано как широкая картина проявления законов наследственности, как «естественная
618 история» одной семьи. Физиология должна определить психику действующих лиц в романе. Почти все их поступки обусловлены наследственностью (алкоголизмом), к-рым Золя объясняет также и революционные устремления своих героев («Углекопы»). Ряд его произведений проводит пропаганду определенных политических взглядов, прокламирует идеи демократического республиканизма в «Карьере Ругонов» и «Чреве Парижа», капиталистического индустриализма в «Счастье дам» и «Деньгах». Его социальные романы, в которых Золя также пытается социологию заменить физиологией, проникнуты мелкобуржуазным радикализмом и реформизмом. Идеи реформизма в последних произведениях писателя занимают главное место, отодвигая даже на второй план теорию наследственности, которая здесь играет лишь подчиненную роль. Таковы его антиклерикальная серия «Города», незаконченная серия «Евангелия», из которой роман «Труд» представляет собой социально-политическую программу-максимум мелкобуржуазного реформизма, пропагандирующего мирное сотрудничество труда и капитала под руководством технической интеллигенции. Проповедник «объективизма» и аполитичности в своих произведениях весьма наглядно и тенденциозно раскрывает свое политическое кредо. [s]le7-618.jpg[/s] Э. Золя. Из рукописных материалов к роману «Счастье дам» Для последователей и эпигонов Н. характерно лишь частичное признание комплекса требований, выдвинутых теоретиками натурализма. Следуя одному из принципов этого стиля, они отталкиваются от других, резко отличаясь между собой, представляя как различные общественные тенденции, так и различные художественные методы. Целый ряд эпигонов Н. воспринял именно его реформистскую сущность, отбросив без стеснения даже такое типичное для Н. требование, как требование объективности и точности. Так поступили
619 немецкие «ранние натуралисты», тесно связанные с оппортунистическим крылом немецкой соц.-дем. (Крецер, Бар, Эрнст, Бруно Билле, Вильгельм Бельше и другие). Интересно отметить, что тут немецкий социалистический реформизм учится у французского буржуазного реформизма. Многие из его представителей впоследствии, с развитием классовой борьбы, скатились к прямой контрреволюции. Современная социал-фашистская лит-ра также продолжает вдохновляться как творческим методом, так и общественно-политическими взглядами Н. Особая популярность выпадает на долю Золя, к-рого современные социал-фашистские беллетристы признают своим прямым предшественником. Под знаком Золя развивалось творчество создателя так наз. производственного романа — Пьера Ампа. Производственный роман также можно считать прямым наследником романа натуралистического, но при этом перешедшего уже в новое качество. Фетишизация вещи, машины, инструмента, имевшая уже место в натуралистическом романе, занимает тут главное место, оттесняя человека на второй план. На первый план выдвигается требование рационального использования машин посредством рационализации производства, улучшения быта рабочих и облегчения их труда. Амп полностью принимает современный капиталистический строй; певец высокого уровня техники, он совмещает реформизм с пропагандой рационализации производства, борется за усовершенствование капиталистического хозяйства, для укрепления которого считает необходимым создание классового мира путем проведения по отношению к рабочим «разумной эксплоатации». Под знаком распада, сближения с импрессионизмом пошло дальнейшее развитие Н. Возникший в Германии несколько позже, чем во Франции, немецкий натурализм явился стилем преимущественно мелкобуржуазным. Здесь разложение патриархальной мелкой буржуазии и обострение процессов капитализации создает все новые и новые кадры интеллигенции, которые далеко не всегда находят себе применение. В их среду все больше и больше проникает разочарование в силе науки. Постепенно терпят крушение надежды на разрешение социальных противоречий в рамках капиталистического строя. Если в области философии совершается сдвиг от позитивизма к идеализму и субъективизму Маха, то и дальнейшее развитие механистически перенесенного в лит-ру экспериментального метода должно было привести к утверждению ощущения как единственного критерия художественной правды — к импрессионизму. Немецкий Н., а также Н. в скандинавской лит-ре представляют собой целиком переходную ступень от Н. к импрессионизму. Так, известный немецкий историк Лампрехт в своей «Истории германского народа» предложил этот стиль назвать «физиологическим импрессионизмом». Этот термин в дальнейшем применяется рядом историков немецкой литературы. Действительно, от натуралистического стиля, каким мы его знаем во Франции, остается лишь преклонение перед физиологией. Многие
620 немецкие писатели-натуралисты даже не пытаются скрыть свою тенденциозность; особенно это относится к натуралистической драме, которая в первую очередь проблемна. В центре ее ставится обычно какая-нибудь проблема, социальная или физиологическая, вокруг к-рой группируются факты, ее иллюстрирующие (алкоголизм в «Перед восходом солнца» Гауптмана, наследственность в «Привидениях» Ибсена и т. д.).
Иллюстрация: Натуралисты в карикатуре Основоположниками немецкого Н. (или «физиологического импрессионизма») явились А. Гольц и Ф. Шляф. Основные их принципы изложены в брошюре Гольца «Искусство», где Гольц утверждает, что «искусство имеет тенденцию снова стать природой, и оно становится ею сообразно имеющимся налицо условиям репродукции и практического применения». Отрицается также сложность фабулы. Место богатого событиями романа французов (Золя) занимает рассказ или новелла, чрезвычайно бедная фабулой. Главное место здесь отводится кропотливой передаче настроений, зрительных и слуховых ощущений. На смену роману приходят также драма и стихотворение, к которому французские натуралисты относились крайне отрицательно как к «роду развлекательного искусства». Особое внимание уделяется драме (Ибсен, Гауптман, Гольц, Шляф, Зудерман и др.), в к-рой также отрицается интенсивно развитое действие, даются лишь катастрофа и фиксация переживаний героев («Нора», «Привидения», «Перед восходом солнца», «Мастер Эльце» и др.). В дальнейшем натуралистическая драма перерождается в драму импрессионистическую, символическую. Так. обр. стиль, созданный буржуазией и буржуазной интеллигенцией в эпоху ее расцвета, перерастает в эпоху упадка капитализма и обострения классовой борьбы в свою противоположность — импрессионизм и символизм, утверждающие субъективный метод в лит-ре, примат субъективного восприятия и фантастики. В пролетарской лит-ой критике термин «Н.» обозначает недостаточное идейно-художественное овладение предметом изображения, сказывающееся в особенности в поверхностном освещении социальных процессов и подмене их изображения биологическими моментами (так наз. «биологизм»). Обилие частностей,
621 заслоняющих синтетическую картину жизни, отсутствие художественных обобщений отмечаются как характерные черты Н. в художественном методе. В качестве примеров натуралистических срывов приводились произведения Панферова, Шолохова в первый период их творчества и др. Библиография: Михайловский Н. К., Сочинения, т. VI, СПБ, 1883 (ст. «Экспериментальный роман»); Арсеньев К. К., Критические этюды, т. II, СПБ, 1888; Боборыкин П. Д., Эволюция романа на Западе, СПБ, 1890; Совожо Давид, Реализм и натурализм, Москва, 1891; Маца И., Литература и пролетариат на Западе, М., 1927; Золя Э., Экспериментальный роман, «Вестник Европы», 1879, IX; Его же, Натурализм в театре; Плеханов Г. В., К вопросу о развитии монистического взгляда на историю (неск. изд.); Лафарг П., «Деньги» Эмиля Золя, журн. «Литературное наследство», М., 1932, № 2; Меринг Ф., Мировая литература и пролетариат, М., 1924; Фриче В. М., Очерк развития западных литератур, изд. 4-е, Харьков, 1930; Valentin V., Der Naturalismus und seine Stellung in der Kunstentwicklung, Kiel, 1891; Bab J., Der Naturalismus, в кн. «Das deutsche Drama», hrsg. v. R. F. Arnold, M?nchen, 1925; G?nther M., Die soziologischen Grundlagen des naturalistisch. Dramas der j?ngsten deutschen Vergangenheit, Diss., Lpz., 1912; Benoist-Hanappier L., Le drame naturaliste en Allemagne, P., 1905; Bruneti?re F., Le roman naturaliste, P., 1883; Leppla R., Naturalismus, в «Reallexikon der deutschen Literaturgeschichte», hrsg. v. P. Merker u. W. Stammler, B. II, Berlin, 1926—1928; Konig R., Die naturalistische ?sthetik in Frankreich und ihre Aufl?sung, Lpz., 1931. Л. Блюмфельд