Значение СЕВЕРИАН ЕПИСКОП ГАВАЛЬСКИЙ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

(в Сирии), один из замечательных проповедников IV в. (умер, по мнению Филарета Черниговского, в 415, по Тильемону — в 430 г.). Прибыв из своей епархии в столицу, С. приобрел большое явление, особенно на императрицу Евдоксию. Сам Иоанн Златоуст, в то время архиеп. константинопольский, настолько уважал его, что во время своих отлучек передавал ему управление епархией. С., однако, стал интриговать против Иоанна. Узнав о том, Иоанн лишил С. права проповеди в Константинополе и настаивал на совершенном удалении его. На время между ними состоялось соглашение, и оба противника сказали по речи о благе мира, но затем интрига возобновилась и окончилась удалением Иоанна из Константинополя. Неблагоприятный образ действий С. по отношению к Иоанну заставил забыть проповедническую деятельность С., о которой, однако, с большой похвалой упоминают древние историки — Сократ, Созомен, Палладий, Исидор Севильский. Проповеди С. часто смешивались с проповедями Василия Вел., Иоанна Златоуста и Хризолога. И доселе еще не решен вопрос, кому принадлежат проповеди, изданные в XVI — XVII вв. в числе Златоустовых, но имеющие в рукописях надпись имени С. Всего известно всех проповедей С., в целом виде или в отрывках, больших или малых, 107 — 109 заглавий. Из них напечатана лишь часть. В шести беседах о книге Бытия С. старается каждое творение пояснить с точки зрения современного ему естествознания; это — не столько нравоучительные проповеди, как у Златоуста, сколько лекции по тогдашней натурфилософии. Современные ученые считают С. человеком обширного богословского и общего образования. В догматических и полемических "словах" С. (против еретиков) виден диалектик весьма искусный и тонкий; в этом сходство С. с Григорием Богословом. Вопрос о том, к какой богословской школе своего времени принадлежал С., остается пока нерешенным, за недостаточным исследованием специалистами его сочинений, доселе большей частью неизданных; но судя по тем сочинениям С., которые уже изучены, его можно признать апологетом никейского символа. Некоторое пристрастие к аллегорическому методу толкования Св. Писания указывает на близкое отношение С. к школе александрийской. По внешнему строю его проповеди отличаются большой логичностью, хорошим схематизмом; не только "слова", но и "беседы" имеют почти все заранее начертанный оратором или указываемый ходом мысли план. В этом отношении С. очень близко сходится с Астерием Амасийским, Евсением Кесарийским (как проповедником) и другими ораторами церковными IV в., которые установили тематизм и строго-систематическое изложение речи, хотя и не по всем правилам древней риторики, так как давали место в проповеди религиозному экстазу и профетизму. При силе, яркости и остроумии мысли, у С. не всегда изящна и правильна стилистически фраза: недостаточно ли хорошо знал по гречески этот сириец, или он не имел обыкновения тщательно обрабатывать фразу в проповедях — еще не решено; можно предполагать и то, и другое. На русский яз. переведено (Эминым, в 1878 г.) слово С. на текст из Евангелия от Луки (см.).Н. Б—в.