Значение слова ЯЗЫК в Лингвистическом энциклопедическом словаре

ЯЗЫК

—основной объект изучения языкознания. Под Я. прежде всего имеют в виду естеств. человеческий Я. (в оппозиции к искусственным языкам и языку животных), возникновение и существо-ванне к-рого неразрывно связано с возникновением и существованием человека — homo sapiens (см. Глоттогенез). Термин рые стихийно существующие и развивающиеся языки вступают в высшую форму своего существования — форму литературного языка, характеризующегося социально регламентированной нормированностью и наличием более или менее широкого диапазона функциональных стилей. Если в фиксированный момент времени число индивидуальных реализаций Я.— идиолектов не меньше (а, учитывая двуязычие, больше) числа говорящих на земиом шаре людей (исчисляется миллиардами), то живых языков в социально признанном смысле насчитывается от трех до семи тысяч (колебания связаны не только с неполнотой инвентаризации конкретных языков, но и с различиями в принципах их разграничения). Множественность человеческих языков нельзя считать случайной. Независимо от решения проблемы происхождения языка требует объяснения непреложная тенденция Я. к изменению. При отсутствии спец. нормирующей деятельности, направленной на консервацию языкового состояния (ср. классич. араб, язык), Я. постоянно претерпевают изменения во всех звеньях своей структуры, происходит их непрерывное ист. развитие. Конкретные причины этого процесса не вполне выявлены, но несомненно, что они заложены, во-первых, в принципах самого устройства Я. и, во-вторых, в функциональном механизме его использования (см. Законы развития языка). В эпоху иауч.-технич. революции множественность языков продолжает пока еше довольно успешно противостоять усиливающейся социальной потребности в едином Я. Более того, в совр. эпоху наблюдается укрепление и возрождение мн. языков, когда это подкреплено определ. национальными и гос. процессами (напр., в Африке), наряду с давно известным процессом исчезновения нек-рых малых языков, не имеющих письменности и достаточного уровня социального престижа. Все существующие и существовавшие ранее человеческие Я. могут быть разбиты на группы по принципу родства, т. е. происхождения от определ. языко- вой традиции, т. наз. праязыков (см. также Генеалогическая классификация языков). Близкое родство часто является очевидным для самих носителей языков (напр., родство рус, болг. и польского), отдаленное — требует спец. науч. доказательства (см. Сравнительно-исторический метод). Принято говорить о родств. языках (родство к-рых доказано) и неродств. языках (родство к-рых доказать не удается). Относительность этого противопоставления демонстрирует костратич. гипотеза, согласно к-рой ряд отд. языковых семей объединяется на более глубоком этапе реконструкции в одну нострат,ич. «сверхсемью» (см. Ностратические языки). Внутр. структура Я. (т. е. собственно Я.) не дана в непосредств. наблюдении, и о ней можно судить лишь по ее проявлениям и косвенным свидетельствам, а именно наблюдая продукты языковой (или, иначе, речевой) деятельности — тексты, т. е. исследуя использование конкретных языков в конкретных речевых ситуациях (см. Речь). Путь познания Я. через речь приводил часто или к неразличению Я. и речи, или, напротив, к игнорированию самой речи (речевой деятельности) и ее фундаментального влияния на собственно Я. Между тем понимание принципиального противоречия между конечностью Я. (как устройства, механизма, системы) и его бесконечным использованием в бесконечно разнообразных речевых ситуациях имеет далеко идущие последствия для правильного понимания природы Я., поскольку это противоречие преодолевается прежде всего в самом Я., в принципах его устройства: все элементы языковой структуры адаптированы к их использованию в речи. Семиотич. сущность Я. состоит в установлении соответствия между универсумом значений (всем мыслимым мыслит, содержанием всех возможных высказываний) и универсумом звучаний (совокупностью потенциально возможных речевых звуков). Звуковая материя является первичной субстанцией человеческого Я., по отношению к к-рой все другие существующие субстанциальные системы, в частности системы письменности, вторичны. Репертуар звуков и составляющих их признаков при всем их богатстве ограничен возможностями речевого аппарата человека. В каждом Я. в той или иной степени используется достаточно представит, часть звуковых признаков, но в системные звуковые оппозиции включается лишь ограниченное их число (т. наз. различит, признаки — строит, материал инвентаря фонем). Устойчивые для данного Я. комбинации звуковых признаков задают множество допустимых в данном Я. звуков (и фонем), из к-рых строится множество допустимых звуковых последовательностей (оболочек знаковых единиц). Универсум значений, в свою очередь, определ. образом членится каждым Я. на стандартные, типовые для этого Я. смысловые блоки. Каждый такой смысловой блок является внутренне сложно организованным, т. е. разложимым се-мантич. объектом, однако, вступая в зна-кообразующую связь с означающим, он может использоваться говорящим как единая элементарная сущность, исходный материал для построения более сложных смысловых структур. Смысловые блоки, к-рым соответствуют относительно цельные и самостоят, означающие (словесные оболочки), называют лекенч. значениями, смысловые блоки, означаю- щие к-рых лишены цельности и/или самостоятельности, называют грамматич. значениями (в широком смысле слова). Типичными носителями лексич. значений являются слова (лексемы) и семантически несвободные сочетания слов (фразеологизмы), типичные носители грамматич. значений — служебные морфемы, синтаксич. конструкции (словосочетание, предложение), а также всевозможные операции над этими единицами (грамматич. правила). Смысловые блоки одного Я. неэквивалентны смысловым блокам другого (в частности, объемы значений одноименных грамматич. категорий и, более того, практически любых соотносимых в двуязычных словарях пар слов не совпадают), еще более языки различаются по способам деления универсума значений на лексич. и грамматич. значения. Однако, при всем удивительном разнообразии лексич. и грамматич. значений, в конкретных языках обнаруживается в то же время и удивительная их повторяемость. Языки как бы заново открывают одни и те же элементы смысла, придавая им разл. оформление, что позволяет говорить, в применении к разл. языкам, о тех или иных фиксированных смысловых блоках универсума значений (предопределяемых в конечном счете свойствами отражаемого в мышлении человека и независимо от него существующего мира предметов, событии, отношений и т. п.): Ф категориях частей речи, именных классов, значений числа, ре-ференциальной соотнесенности, о каузативной' связи между парами событий, о типовых ролях участников ситуации (ср. падежи), о способах реализации типового события (ср. вид, способ действия), о значениях времени, причины, условия, следствия (ср. соотв. типы сложных предложений) и т. п. Поэтому несопоставимость семантич. членений ес-теств. языков не следует преувеличивать. Во-первых, при обращении к данным мн. языков обнаруживается, что степень покрытия универсума значений и принципы его членения ие произвольны и не беспредельно разнообразны, и, во-вторых, что более важно,— в реальной речевой деятельности эта неэквивалентность членений в большинстве случаев ситуативно снимается, что создает, в частности, принципиальную возможность перевода с языка на язык (если снизить требования к тождеству эстетич. функций речевых произведений, наиболее ярко представленных в поэтич. речи). Мир лексич. значений закреплен в зна-менат. лексике Я. (см. также Слово). Слово является простейшим языковым средством номинации фрагмента действительности (предмета, свойства, явления, события), поскольку в нем самом осуществляется связь между означаемым (лексич. значением) и означающим (звуковой оболочкой). Однако Я. едва ли выполнял бы свое назначение, если бы располагал только лексич. средствами номинации, т. к. потребовалось бы столько слов, сколько существует разных фрагментов действительности, о к-рых можно помыслить. Механизм многократного применения процедуры номинации обеспечивает грамматика. Грамматика, в отличие от статичного словаря, является динамич. механизмом, состоящим из грамматич. значений и системы правил, к-рые строят из элементарных смысловых блоков сложные смысловые структуры и в то же время ставят этим структурам в соответствие определ. звуковые последовательности. Словарь и грамматика — два тесно связанных и согласованных компонента структуры Я. Их согласованность определяется общностью их осн. функций, а их различия, помимо отмеченных выше различий в структуре, связаны прежде всего с различием хранения- смысловых единиц в языковой памяти: словарные единицы хранятся как готовые к употреблению, автоматически воспроизводимые двусторонние сущности, в то время как единицы, в образовании к-рых участвуют грамматич. правила, в готовом виде в памяти отсутствуют и специально строятся в соответствии с иек-рым коммуникативным заданием. Согласованность словаря и грамматики способствует постоянному возникновению в речи единиц промежуточной природы, напр., таких, в к-рых осуществляется переход от свободного, грамматически организованного сочетания слов к устойчивому словосочетанию, эквивалентному слову (воспроизводимому по памяти, а не по правилам, см. Фразеологизм). Аналогичным образом словообразоват. процессы, создающие новые слова средствами грамматики, в том или ином фрагменте словарного состава постепенно угасают по мере узуального (см. Узус) закрепления нового слова в словаре и его окончат, превращения в единицу лексики. Грамматич. правила, устанавливающие связь между значением и звучанием, различаются по конечному результату их применения. Наиболее известны и изучены предписывающие правила. Они применяются обязательно и эффективно, если выполнены определ. условия (условия применимости). Напр., в рус. яз. правилом-предписанием является правило согласования в атрибутивной синтагме («новый дом», но «новое строение») или правило маркировки существительного по числу независимо от счетности/не-счетности его семантики («молоко» — ед. ч., «сливки» — мн. ч., «мнение» — ед. ч., «мнения» — мн. ч.). Применение этих правил обязательно приводит к нек-рому положит, результату (к образованию нек-рой языковой формы). Кроме того, в Я. существует значит, кол-во разрешающих правил, правил-советов, к-рые устанавливают не реальное, а потенциальное соответствие между значением и звучанием. Специфика этих правил состоит в том, что формирование связи между значением и звучанием обеспечивается ие одним таким правилом, а системой правил. Разрешающие правила действуют в тех частях грамматики, где одна и та же языковая форма служит означающим для множества разнородных означаемых, не находящихся в дополнит, распределении. Типичным примером такой ситуации является выбор одного из актантов предиката иа роль подлежащего. В эту систему входят разрешающие правила типа «Агенс может быть подлежащим», «Тема может быть подлежащим», «Конкретно-референтная именная группа скорее может быть подлежащим, чем нереферентная именная группа» и т. д. Данные правила формируют множество актантов-кандидатов на роль подлежащего, но сами по себе не предопределяют окончательную форму высказывания (ср. «Директор издал приказ» — «Приказ был издан директором»). Система разрешающих правил предполагает существование процедуры выбора из множества разрешенных альтер- ЯЗЫК 605 натив, создающих ситуацию неопределенности, конфликта, т. е. такую ситуацию, когда одновременно могут быть применены неск. разрешающих правил. Конфликтно-разрешающие правила опираются на прагматич. принцип приоритета, при к-ром выбор в конфликтной ситуации осуществляется в пользу максимально приоритетной альтернативы. Принцип приоритета, наряду с принципом экономии, заимствован Я. нз практики речевой и, шире, мыслит, деятельности и демонстрирует онтологнч. связь языка с мышлением. Большинство грамматич. правил непосредственно используется в формировании смысла строящегося высказывания, т. е. несет определ. информацию. В частности, правило согласования прилагательных с существительным в атрибутивной синтагме манифестирует наличие атрибутивной связи и не является чисто формальным. Существуют, однако, и формальные грамматич. правила, направленные на приведение звуковой последовательности к стандартному виду. Таковы в основном морфологич. и фоне-тич. правила типа всевозможных сандхи, редукции предударных гласных и т. п. Не всем значимым языковым сущностям соответствует нек-рая сегментная звуковая оболочка. Значит, доля смысла высказывания выражается супрасег-ментными средствами (см. Просодия, Интонация, Темп речи, Ритм и др.). В Я. существуют также нулевые знаки, не имеющие означающего, напр. нулевая связка в рус. яз. В ряде случаев означающим является не звук, а нек-рое грамматич. правило, напр. операция конверсии, переводящая слово из одной части речи в другую. Особенно распространено явление компрессии, когда в одном означающем слито неск. означаемых. По этому принципу организована слово-изменит. морфология флективных языков (напр., служебной морфеме «у» в рус. яз. соответствуют значения «1-е лицо», «ед. число», «наст. время>). Синтак-сич. членение предложения (в тех языках, где имеются члены предложения) также служит для компрессии в одном означающем (члене предложения) неск. означаемых. Не имеют спец. внеш. формального выражения т. наз. пресуппозиции, составляющие существ, часть значения всякого высказывания. Все такого рода «отклонения» от простого соответствия между значением и звучанием обеспечивают Я. наибольшую эффективность в выполнении им его осн. функций, хотя в то же время значительно осложняют процесс исследоват. деятельности лингвиста. Но эти исследоват. трудности не следует отождествлять со сложностью самого объекта. Наоборот, чем проще объект устроен (т. е. чем непосредственнее его структура отражает его функции), тем сложнее его познать (в особенности при недоучете функцнон. аспекта). В яз-знании сосуществует достаточно большое кол-во интегральных концепций (моделей) Я., описывающих его устройство с разной степенью конкретности, детальности и в конечном счете достоверности (см. Модель в языкознании). Эти модели во многом противопоставлены друг другу и существуют на правах альтернативных гипотез, но часто представление о Я. приравнивается к той или иной модели, хотя число общих свойств, 606 ЯЗЫК приписываемых Я. всевозможными его моделями, сравнительно невелико. В целом практически все существующие модели Я., как статические (классич. традиционная грамматика Я., концепция Ф. де Соссюра, Л. Ельмслева и яр.), так и динамические (генеративная грамматика, модель — «Смысл — текст» и др.), страдают недоучетом функцион. предопределенности Я., производности его от речевой деятельности и прагматич. условий его использования. В большинстве моделей Я. постулируется уровневая структура (см. Уровни языка). Кол-во выделяемых уровней и системные межуровневые связи трактуются в разных моделях по-разному, но наиболее общепринятым можно считать выделение фонетики, морфологии, синтаксиса, семантики. Фонетика относится к уровню звучаний, семантика — к уровню значений, а синтаксис (и морфология — в тех языках, где она развита) обеспечивает соответствие между звуками и значениями. Каждый уровень характеризуется спе-цифич. составом конституирующих его единиц (см. Единицы языка). К осн. языковым единицам обычно относят фонему, морфему, слово, словосочетание, предложение. Конкретные представители одной и той же единицы (фонемы, морфемы и т. д.) находятся между собой в парад иг-матич. (см. Парадигматика) и синтаг-матич. (см. Синтагматика) отношениях. Парадигматич. отношения — это отношения в инвентаре, в системе, отличающие одну единицу данного типа от всех др. подобных. Синтагм атич. отношения — сочетаемостные (грамматические), устанавливающиеся между однотипными единицами в речевой цепи. Единицы разных типов находятся в иерархич. отношениях (морфема — упорядоченная последовательность фонем, слово — упорядоченная последовательность морфем и т. д.). В процессе речепроизводства парадигматич. отношения используются в основном на этапе номинации — выбора альтернативных способов означивания фрагментов действительности, синтагма-тич. и иерархич. отношения участвуют в процессе вербализации и линеаризации — при построении смысловой структуры и соответствующей ей правильной линейной звуковой последовательности. Ввиду наличия единой универсальной базы, предопределяющей границы возможного разнообразия в устройстве конкретных языков, естественно, что внутр. структуры конкретных языков обладают большим или меньшим числом сходных или тождеств, черт. Языки, устройство к-рых обнаруживает структурную общность в отношении тех или иных характеристик, образуют одну структурную группу (типологич. класс). Классификация языков по типам (см. Типология) может осуществляться по разным основаниям в зависимости от того, какие характеристики языковой структуры лежат в основе сравнения. В соответствии с этим один и тот же Я. может входить в разных классификациях в разные типы (и, соответственно, группировки языков). Так, рус. язык с т. зр. формально-мор-фологич. классификации попадает во флективный тип в отличие от аналитич. типа англ. яз., в то время как синтаксически они входят в один тип номинативных языков, противопоставленных языкам эргативного, активного, нейтрального типа. Хотя типологич. классификация, в отличие от генетической, не всегда отражает реальные связи между конкретными языками, она является одним из существ, инструментов индуктивно-дедуктивного изучения и представления сущностных свойств Я. вообще. А. Е. Кибрик.

Лингвистический энциклопедический словарь. 2012