Значение слова ГУБЕР в Литературной энциклопедии

ГУБЕР

Борис Андреевич [1903—] — беллетрист. Родился в семье агронома. Печататься начал с 1920 («Красный артиллерист»). С 1925 состоит в литературной группе «Перевал» (см.). — В своей первой книге «Шарашкина контора» Губер соединил четыре рассказа, посвященных деревне, совхозу, мужику. Здесь автор, хотя и щеголяет новыми лит-ыми приемами, по существу — натуралист-бытовик, не столько претворяющий, сколько копирующий действительность, не брезгающий случайностью, анекдотом. Перед нами — «сельские» и подобные им «обыватели», а среди них несколько забитых, раненых, неприкаянных человеческих душ. В первом рассказе Зина — работница, попавшая в родную деревню по случаю «сокращения штатов», — так же тоскует и стремится «в Москву», как одна из чеховских «Трех сестер». В Москву приезжают «жить», деревня доводит до самоубийства; в Москве «дни светлы и радостны», в деревне и близ деревень — превращаются в ночь, напоминающую «В овраге» Чехова по жути и безнадежности. Остается одно — погибать или бежать, если только можно, — «в Москву жить». У Г. — чеховские герои третьего поколения, перенесенные в новую жизненную обстановку, в новые условия, в иную общественную среду. Жизнь деревни разворошена, яз. обновлен, но для Г. — душа ее попрежнему бессловесна, мысль темна и суеверна, властны похоть и самогон, праздность, зависть и злоба. Город лишь светится далеким маяком своим заброшенным в деревню

76 одиночкам. Но голос его замирает в снежных полях. — Такова установка первой книги несомненно наблюдательного и вдумчивого автора. «Шарашкину контору» обесценивает ее бесперспективность, объясняющаяся невосприимчивостью художника к внутреннему динамизму изображаемой жизни, к сложной диалектике взаимоотношений деревни и города, — уж слишком «метафизично» противопоставленных, — при диктатуре пролетариата. Последовавшие за сборником «Шарашкина контора» рассказы Губера не свидетельствуют о каком-либо значительном изменении его творческой установки. Автор продолжает изображать «лишних людей», выброшенных из жизни или неумеющих войти в нее («Осколки», Пассажир»). Новая деревня дана в тех же неприглядных тонах, как в «Шарашкиной конторе», правда, и сквозь призму восприятия городского человека, — «управдела», ищущего в деревне своих воспоминаний, — персонажа, сильно напоминающего фигуры интеллигентов у Б. Зайцева. Когда же Г. от интеллигентского лиризма переходит непосредственно к современной советской деревне («Веселое заговенье»), то впечатление получается такое, что все специфически советское как бы «в стороне» от нее. Из произведений Г. обратил на себя внимание и рассказ «Известная Шурка Шапкина». Лица и события последнего хотя и взяты из современной деревни, но уместны в любой обстановке. Рассказ, подкупающий читателя юмором и изобразительностью, слишком эпизодичен: сводится к спасению влюбленного в Шуру Шапкину агронома, устремившегося к ней в ледоход по реке. Эпизодичны и другие рассказы Губера. Чуждый творческим процессам современности, воспринимая в ней больше внешнее, переходящее иногда в его творчестве в анекдотическое, он остается пока тем же натуралистом, с примесью лиризма беспочвенного интеллигента, часто не заглядывающим дальше «простых причин». Библиография : I. Шарашкина контора, Повести и рассказы, М., 1926; Джаир, Повесть, М., 1927; Соседи, Повести и рассказы, М., 1927; Шарашкина контора, Повесть, М., 1927; Известная Шурка Шапкина, Рассказы, М. — Л., 1928; Простая причина, Рассказы, М., 1928. III. Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия [1917—1927], т. I, Гиз, М., 1928; Мацуев Н. И., Художественная литература и критика, русская и переводная, 1926—1928, М., 1929. А. Лаврецкий

Литературная энциклопедия. 2012