Значение слова СКЛАДКА в Словаре постмодернизма

СКЛАДКА

(фр. - pli) - понятие классической и современной философии (Лейбниц, Хайдеггер, Мерло-Понти, Делез, Деррида, Фуко), обретающее категориальный статус в границах философии постмодернизма. Выступило значимым терминологическим средством фрагментарного конструктивного преодоления и даль-нейшей парадигмальной разработки "философии Дру-гого", а также "различающего" подхода. Системную се-мантическую разработку понятия "С." как многознач-ной словоформы осуществил Делез. С., по Делезу, есть "различие", "сгиб, который различает" и, вместе с тем, который "сам может быть различен". В контексте потен-циально-допустимых многомерных трактовок слова "pli" Делез обыгрывает (см. Языковые игры) сопря-женные французские обороты pliessement, plie, plisser, ploir, depli, repli; нем. Zwiefalt, англ. fold, обозначаю-щие - С., складчатость, извилину, сгиб, загиб, сгиба-ние, разгибание и прочее, а также обращенные к терми-нам "двойник" и сопряженным: "удвоение", "отраже-ние", "взаимоналожение" и др. Согласно Делезу, "...иде-альный сгиб (Рli) является Zwiefalt, сгибом, который различает и различается. Когда Хайдеггер ссылается на Zwiefalt как на различающее различие, то следовало бы прежде всего сказать, что различие не проявляется в со-отношении с предшествующей ему неразличимостью, но в соотношении с Различием (Differance), которое не прекращает отгибать и вновь сгибать каждую из двух сторон, и которое отгибая одно, повторно сгибает дру-гое, в одной коэкстенсивности сокрытия и открытия Бы-тия, присутствия и отсутствия сущего. "Двойствен-ность" сгиба воспроизводится необходимо по двум сто-ронам, которые он различает, но которые соотносит между собой в их различии: раскол (scission), которым каждый отдельный термин ударяет по другому, напря-жение, которое каждый отдельный термин проталкивает в другого... Это идеализация материальной структуры С.: сгибание становится бесконечной операцией - один сгиб переходит в другой и т.д. Сгиб в сгибе, внешнее есть внутреннее, отогнутое - это сгиб вогнутого. Вне идеализированных операций сгибания, из которых мо-гут строиться и большие и малые миры, не существует ничего. Но у Хайдеггера вздымание (сгиб-разрыв) не идентично сгибанию как бесконечной операции, оно не торит дорогу все новым и новым сгибам и разрывам, а открывает произведение, стоящее на земле: храм, дом, картина, книга...". По мысли Хайдеггера, трактовка ин-тенциональности как отношения между сознанием и его ' объектом, преодолевается посредством идеи "С. Бытия" по ходу следующих философских поворотов: от интен-циональности - к С., от феноменологии - к онтоло-гии, от сущего - к бытию. Согласно видению Хайдег-гера, онтология неотделима от С., ибо бытие есть С., которую оно образует с сущим; раскрытие Бытия и есть сама С. Понятийно-категориальная трансформация идеи "С." и ее эволюция в текстуально-оформленную парадигму осуществлялась в контексте (утвердившейся к середине 20 ст. в западно-европейской философии) мысли о своеобычной "сверх-предпосылочности" чело-веческого видения мира. Внутренне непротиворечивую концептуальную идейную традицию толкования С. (Хайдеггер - Мерло-Понти - Делез) правомерно представлять следующим образом: воспринимая "не-что", мы уже обладаем презумпционным знанием по по-воду того, что же именно мы воспринимаем. Человек никогда не рассматривает мир "напрямую" (непосредст-венно), но всегда лишь посредством Другого. Осуществ-ляя вынужденный маневр, мы фиксируем наличие опре-деленных границ нашего собственного восприятия, ко-торые в итоге преодолеваются с помощью того перцептуального потенциала, которым владеет Другой. В "ви-димом" всегда присутствует то, что "видится", в "слы-шимом" - то, что "слышится", в "касаемом" - то, че-го "касаются"; последние элементы перечисленных ди-ад /то, что "видится" и т.д. - А.Г./ всегда обратным об-разом воздействуют на первые, дополняют их, реально делая их возможными. Оборотная сторона мира постига-ется человеком с помощью Другого, но постигается в виртуальном (а не в актуальном) проявлении: в виде "С". По Хайдеггеру - Мерло-Понти - Делезу, Другой - постольку там, поскольку он - здесь: конституируется порождаемое перцептуальным "люфтом" цельное поле (переплетение ризомного порядка - см. Ризома) пози-ций как взаимообратимостей. В рамках достигнутой Хайдеггером - Мерло-Понти - Делезом столь высо-кой степени абстракции и многомерной интерпретации, Другой утрачивает собственную антропоморфность, о нем в принципе недопустимо рассуждать в фигурах субъекта и объекта, глубины и поверхности, фигуры и фона, дальнего и близкого. Другой и является условием различения всех этих структур знания и восприятия, "С.-в-себе", исходным разрывом в структуре бытия, ко-торый "амальгамирует" разорванное между собой. По схеме объяснения Делеза, "я гляжу на объект, затем от-ворачиваюсь, я позволяю ему вновь слиться с фоном, в то время как из него появляется новый объект моего внимания. Если этот новый объект меня не ранит, если он не ударяется в меня с неистовством снаряда (как бы-вает, когда натыкаешься на что-либо, чего не видел), то лишь потому, что первый объект располагал целой кромкой, где я уже чувствовал, что там содержится предсуществование следующих целым полем виртуальностей и потенциальностей, которые, как я уже знал, способны актуализироваться. И вот это-то знание или чувство маргинального существования возможно только благодаря другому". В контексте своей гипотезы об ос-нованиях для понимания сути фигуры "тело/теле-сность" Мерло-Понти утверждал, что мы обладаем "ак-туально функционирующим телом" только благодаря тому, что Другой открывает нам наше потенциальное те-ло, сгибая первое во второе, соединяя их С.: "это зияние между моей правой, затрагиваемой, рукой и моей левой, трогающей, между моим слышимым голосом и моим го-лосом, артикулированным, между одним моментом мо-ей тактильной жизни и последующим не является онто-логической пустотой, небытием: оно заполняется благо-даря тотальному бытию моего тела, и через него - ми-ра, это подобно нулевому давлению между двумя твер-дыми телами, которое воздействует на них таким обра-зом, что они вдавливаются друг в друга". В "сухом ос-татке" у Хайдеггера и Мерло-Понти идея "С. сущего" позитивно преодолевает /читай: "снимает" - А.Г./ прежнее содержание понятия "интенциональность", уч-реждая его в новом измерении: "Видимое" и "Раскры-тое" не дают нам предмет видения без того, чтобы не обеспечить также и предмет говорения: С. конституиру-ет само-видящий элемент зрения только в том случае, если она заодно формирует и само-говорящий элемент языка - до той точки, где еще присутствует мир, прого-варивающий себя в языке и видящий себя в зрении. "Свет" (концепция "видимого и невидимого" Мерло-Понти) открывает нам говорение вкупе со зрением, как если бы значение сопровождало бы видение, которое са-мо по себе сообщало бы смысл. Коренные отличия от концепции Хайдеггера - Мерло-Понти содержала единотемная модель Фуко: по Фуко, световое бытие суть видимость, бытие языка в действительности своей - только совокупность высказываний. В рамках такого по-нимания идея "С." у Фуко принципиально не может со-хранить идею интенциональности: последняя рушится в ходе расщеплении, разобщении двух компонентов зна-ния (не интенционального в принципе). Видимое и ар-тикулируемое у Фуко "переплетаются", но не посредст-вом "слияния", а посредством гибели: интенциональ-ность как "обратимая и умножаемая в обоих направле-ниях" (Фуко) не в состоянии конституировать тополо-гию С. В европейской философии рубежа 20-21 вв. по-нятие "С.": 1) Преодолевает традиционную схему клас-сической философской традиции, полагавшей различие: а) результатом осуществления его идентичным субъек-том, б) не влияющим на этого субъекта, в) не приводя-щим к изменению этого субъекта. 1-а) Раскрывает как "целое" процедуру становления субъекта, тему субъективации через семантические фигуры "удвоения", "двойника" и т.п. 2) Конституирует новую трактовку субъективности (в отличие от классической пред-данно-сти трансцендентального Я), репрезентируемую через исторические практики субъективации и снимающую традиционные бинарные оппозиции "Я - Другой", "Иное - Тождественное", "Свой - Чужой"; последние системно замещаются универсальной схемой, акценти-рующей в качестве предельной оппозиции - оппози-цию Внешнего (безразличного к индивидуальной жизни и смерти) и Внутреннего как С. Внешнего, его "за-гиба", удвоения. 3) Схватывает, фиксирует, воспроизводит мо-мент перманентной подвижности линии Внешнего и конституирования Внутреннего как результата процесса "изгибания-складывания" Внешнего, подобно "ряби на водной поверхности"; ср. у Фуко: "существует ли Внут-реннее, которое залегает глубже, чем любой внутренний мир, так же как Внешнее, которое простирается гораздо дальше, чем любой внешний мир... Внешнее не есть фик-сированный предел, но движущаяся материя, оживленная перистальтическими движениями, складками и извилина-ми, которые вместе образуют Внутреннее; они - внеш-нее, но внутреннее Внешнего; мысль приходит из Внеш-него, остается к нему привязанной, но не затапливает Внутреннее как элемент, о котором мысль не должна и не может помыслить... немыслимое не является внеш-ним по отношению к мысли, но лежит в ее сердцевине, как та невозможность мышления, которая удваивает и выдалбливает Внешнее... Немыслимое есть внутреннее мысли, оно призывает ограниченность как иные поряд-ки бесконечности... Конечность складывает Внешнее, создавая "глубину и плотность, возвращенную к себе самой" - внутреннее по отношению к жизни, труду и языку, в которые человек внедряется лишь, когда он спит, но которые сами внедряются в него как живого су-щества, работающего индивида или говорящего субъек-та... С. безграничного или перманентные С. ограничен-ности изгибают Внешнее и созидают Внутреннее. Вну-треннее - операция Внешнего, его складчатость". Со-гласно Делезу, Фуко подобным образом преодолевает феноменологическую интенциональность: вместо клас-сического субъекта у Фуко "живет, дышит, оживляется перистальтикой, складками-извилинами - гигантское нутро, гигантский мозг, морская поверхность, ланд-шафт с подвижным рельефом" (ср. Солярис у Лема). С. у Фуко возвращается онтологический статус. 4) В пределе возможных собственных интерпретаций ста-вит под сомнение возможность самого существования некоей внешней точки по отношению к различию: С. (сгибы) - такие телесные события, которые не явля-ются свойствами какого-либо бытия, не имея двойника в осмыслении и языке; у них атрибутивно отсутствует исходный смысл - они сами его продуцируют, элими-нируя из собственной системы интеллектуальных предпочтений предзаданный приоритет осознанного смысла перед бессмыслицей (см. Кэрролл). Различные же возможные миры как продукт С. локализуемы прин-ципиально вне оппозиции "возможное - действитель-ное", ибо С. не нуждается в собственном присутствии для обретения своего "не-места". 5) Определенным об-разом характеризует собственно способ, посредством которого осуществляется различие: выражает имма-нентность пассивности в отношении операций склады-вания (ср. С. на шарике, потерявшем воздух) в отличие от "сгиба" - процедуры с атрибутивной ей внутренней энергетикой. Динамическая, силовая модель С. подразу-мевает наличие определенного противостояния, проти-воборства сил сгибания, сгиба. Форма в контексте пара-дигмы С. суть результат сгиба сил материи, способность последней запечатлевать, фиксировать тот или иной сгиб. В границах мироописания посредством идеи С., "твердая" и "мягкая" разновидности материи (из чего С. сделана либо делается) различаются теми степенями (уровнями, порогами) сопротивления, которые либо обусловливают торможение действия механизмов скла-дывания/сгибания, противодействуя им, либо ускоряют их. В данном контексте С. в своей действительности - не есть сгиб, осуществление которого предполагает пре-одоление сопротивления материала или той (внешней) силы, которая сохраняет форму сгибаемого. ("Физика" С. суть качественная калькуляция внутренней, "эндо-генной" памяти материи; "физика" же сгиба - "экзо-генной" ее памяти.) Силы складывания - силы, ориен-тированные на восстановление полного состояния пер-воначального покоя формы или "бес-форменные"; силы сгибания - о-формленные, наделяющие формой (В.А.Подорога). С. в данном случае одновременно типи-зирует модели: "разрыв и потом-сложение"; "непрерыв-ную связь через сгибание". 6) В границах сопряженных с понятием "С." неологизмов "С. внутри С."; "быть себе С." (Фуко, М.Пруст); "С. Бога" как "идеальная С." (По-дорога) предполагает способность мыслить определен-ным образом: обладать пониманием основных (в Боже-ственном пределе - всеми) трансцендентальных свойств образа Мира, - пониманием, абсолютно имма-нентным мыслимому в качестве тематизирующе-оперативного понятия); в таком контексте "С." (в отличие от репертуаров сгибания и складывания) лежит вне границ непосредственного физического смысла. Горизонт пара-дигм "С. внутри С.", "С. Бога" предполагает пред-дан-ность облика, схемы и смысла универсального типа свя-зи любых частиц универсума - и "мировой линии", и "линии линий", и "линии внешнего". (Ср. собственную модель трансцендентального условия существования мира в мысли у Лейбница: принцип предустановленной гармонии.) В отличие от характеристик мира по Лейб-ницу (непрерывность, совершенство и целостность, предустановленная гармония), Делез ориентирован на осуществление "технологической" экспликации этих принципов в качестве определенного порядка шагов (операций): динамика С. ("мировая линия" как "линия Внешнего", постоянно вводящая во все "код" различия), интепретируется им как "величайшая машина Мира". Согласно Делезу, "мировая линия соединяет кусочки фона с улицей, улицу с озером, горой или лесом; соеди-няет мужчину и женщину, космос, желания, страдания, уравнивания, доказательства, триумфы, умиротворения. Моменты интенсивности эта линия связывает так же, как и те точки, через которые проходит. Живых и мерт-вых... Каждый из нас в силах открыть свою мировую ли-нию, но она открывается только в тот момент, когда про-водится по линии складки. Мировая линия одновремен-но физична, когда кульминирует в плане-следствии, и метафизична, конституированная темами". (Ср. "мыш-ление линией", провозглашавшееся С.Эйзенштейном; мысль Клее о Космосе как о разнообразии кривых, как о своеобычном словаре линий.) Эта линия трактуется приверженцами парадигмы С. "всегда внешней" как к силам, действующим в материи (результируясь в виде С., складывания), так и к силам души (в виде сгибов, сгибания). Душа неизбывно ("всегда уже") имеет форму - материя же, перманентно, ее обретая, ее и теряет. Именно посему душа несгибаема, может противостоять, сгибать материю и самое себя. В традиции языковой иг-ры на основе идеи С. воля выступает как точечный ре-зультат или кривая, результирующая борьбу внешних сил сгибания: против собственной души, которая спо-собна "с-гибаться под тяжестью грехов" (Подорога) или против других душ. 7) Задает один из способов постро-ения текста как аналога мироздания: Делез, определяя собственный профессионально-философский литера-турный стиль, как "писать есть кроить", - усматривал сценарий постижения беспредельного Космоса, беско-нечно-вечного Мира как последовательность состояний содержания в шагах процедуры "рас-кроя": а) исходная материя; б) сфера С., их подбор; в) область фигуры - сгибы, сгибания, разгибания - перемещение по подиу-му вдоль единой линии; г) сопряженный отбор нужной линии тела. 8) В статусе парадигмального образа для по-стижения идеи "мировой линии" позволяет нетрадици-онно представить и осмыслить соотношение прерывно-го и непрерывного, бесконечно большого и бесконечно малого: в границах парадигмы С. наука о материи все более уподобляется "оригами" (япон. - "искусство складывания бумаги"). Лабиринт непрерывности трак-туется в рамках схем "С. - сгиб" не как линия, распада-ющаяся на точки: С. всегда "внутри" иной С. - наподо-бие "полости в полости" и может интерпретироваться как "атомарная единица" материи, как ее мельчайший элемент, как мельчайший элемент мирового лабиринта. Точка же выступает лишь как "оконечность", а не "часть линии". Ср. у Лейбница: "... разделение непре-рывности следует представлять себе не как рассыпание песка, но как складывание листа бумаги, или туники, причем возможно образование бесконечного количества складок, из коих одни меньше других, - но тела никог-да не распадаются на точки или минимумы". Ср. также у Фрейда: "момент события" (как точка "фиксирования или снятия, вытеснения, отреагирования определенного комплекса") одновременно выступает как событие, "од-новременно снимающее напряжение, вызванное опре-деленной ситуацией и тут же фиксирует его в качестве некоторой нерефлексируемой схемы поведения... вытес-ненная ситуация в результате сохраняется и длится в этой последней". 9) В качестве элемента подлинного (т.е. "ускользающего", по Делезу и Гваттари, от господ-ствующего интеллектуального дискурса, а также пре-дельно дистанцированного от всех ипостасей власти) философского знания способствует позитивным про-цессам сохранения индивидом собственной идентично-сти (Фуко). По Фуко, современная борьба индивида за Самость осуществляется через сопротивление двум ны-нешним формам субъекции: а) индивидуализации на ос-нове принуждения властью и б) привлечение каждой индивидуальности к известной и узнаваемой идентич-ности, зафиксированной раз и навсегда. "Складывание" же и "удвоение" позволяют, согласно Фуко, адекватно описать и тем самым сохранить Память людей в ее ипо-стаси "абсолютной памяти внешнего", а также зафикси-ровать "настоящее" имя отношения индивида к себе (ср. воздействие Я на Я). По мнению Фуко, такая Память "удваивает" как настоящее, так и Внешнее, являясь еди-ной с забвением - ее С. "сливаются" с разворачиванием: последнее сохраняется в этих С. именно как то, что было "завернуто" (сложено); забвение (разворачивание) раскрывает то, что сложено в Памяти (С. как таковых). (Ср. у Хайдеггера - "память как оппозиция забвению забвения" и у Канта - "время как форма, в которой ра-зум воздействует на себя, осуществляя "само-воздействие" и образует сущностную структуру субъективнос-ти). 9-а) Соспешествует конституированию нетрадици-онной для всей европейской философской культуры мо-дели сохранения индивидом своей идентичности (Фу-ко), излагая эту модель в таких концептуально-понятий-ных схемах, которые "ускользают" от господствующего интеллектуального дискурса (см. 9): согласно Фуко, С. Бытия в состоянии образовать Самость, когда знание-Бытие и власть-Бытие уже переплелись и "взаимно уду-шаются"; С. Внешнего конституирует Самость, как Внешнее формирует соответствующее Внутреннее. По Фуко, взаимная несводимость и взаимное подразумева-ние знания, власти и самости составляют проблемы: а) что именно я могу знать, видеть и высказывать при оп-ределенных условиях "света" и языка; б) что именно я могу делать, на какой объем власти я вправе претендо-вать и какое сопротивление этой власти я призван ока-зывать; в) кем я могу быть, какими С. могу себя ограни-чить, т.е. как конкретно я могу утвердить себя в качест-ве автономного субъекта. Фуко формулирует историчес-ки конкретные позиции индивида в системе "говорится - смотрится - сопротивляется - живется": суть пост-модернистский философский парафраз "вечных" вопро-сов: Что я знаю? Что я могу делать? Что я есмь? 10) От-ражает, по мысли Делеза, опору современного человека на принципиально новые внешние ему силы, оператив-ный механизм которой /опоры -А.Г./ формируется по-средством своеобычной Сверх-С. О конституировании последней "свидетельствуют изгибы, присущие цепоч-кам генетического кода, возможности кремния в ком-пьютерах третьего поколения, а также контуры фразы в литературе модерна, когда языку "только и остается, что загнуться в вечной оглядке на себя". Тем самым, по мне-нию Делеза, силы человека взаимодействуют с "силой кремния, берущего реванш над углеродом, с силами ге-нетических компонентов, берущих реванш над организ-мом, с силой аграмматикальностей, берущих реванш над означающим". По мысли К.Видаль (статья "Смерть политики и секса в шоу 80-х годов", 1993), суть размыш-лений о С. редуцируема к идее о том, что материя, двига-ясь не столько по кривой, сколько по касательным, форми-рует бесконечно пористую и изобилующую пустотами текстуру, без каких бы то ни было пробелов. Мир такого облика, по мысли Видаль, - /ср. с 8) - А.Г./ - суть "ка-верна внутри каверны, мир, устроенный подобно пчели-ному улью, с неправильными проходами, в которых про-цесс свертывания-завертывания уже больше не означает просто сжатия-расжатия, сокращения-расширения, а ско-рее деградации-развития ... Складка всегда находится "между" двумя другими складками, в том месте, где каса-тельная встречается с кривой... она не соотносится ни с какой координатой (здесь нет ни верха, ни низа, ни спра-ва, ни слева), но всегда "между", всегда "и то, и другое". С. в контексте подобных рассуждений правомерно пони-мать как своеобычный символ духовности конца 20 ст., как универсальный принцип универсальной идейно-куль-турной и политической дезорганизации мира, где господ-ствует "пустота, в которой ничего не решается, где одни лишь ризомы, парадоксы, разрушающие здравый смысл при определении четких границ личности. Правда нашего положения заключается в том, что ни один проект не об-ладает абсолютным характером. Существуют лишь одни фрагменты, хаос, отсутствие гармонии, нелепость, симу-ляция, триумф видимостей и легкомыслия" (Видаль).

А.А. Грицанов

Словарь постмодернизма. 2012