Василий Васильевич [20.4(2.5).1856, Ветлуга - 5.2.1919, Сергиев посад, ныне Загорск], русский религиозный философ, литературный критик и публицист. Окончил историко-филологический факультет Московского университета. В 1880-1893 преподавал в гимназии (Симбирск, Елец, Белый, Вязьма). Его 1-я книга 'О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания' (1886) - один из вариантов гегельянского обоснования науки - успеха не имела; однако она примечательна тем, что содержит программу позднейшего мистического теизма Р. Широкую популярность снискал литературно-философский этюд Р. 'Легенда о великом инквизиторе Ф. М. Достоевского' (1891), положивший начало последующему истолкованию Ф. М. Достоевского как религиозного мыслителя у Н. А. Бердяева , С. Н. Булгакова и др., с которыми позднее Р. сблизился как участник религиозно-философских собраний (1901- 1903). С конца 1890-х гг. Р. - видный журналист позднеславянофильского толка, сотрудник журнала 'Русский вестник' и 'Русское обозрение', один из ведущих публицистов 'Нового времени'. Статьи Р. вызывали резкую критику со стороны революционных марксистов (см. В. И. Ленин, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 25, с. 172). Сознательная беспринципность и двусмысленность его высказываний была с осуждением встречена либералами. Выступая, как правило, с шовинистических позиций, Р., однако, не был последовательным охранителем. Резкую критику постановки школьного образования в России содержали его статьи 'Сумерки просвещения' (1893) и 'Афоризмы и наблюдения' (1894). В книге 'Когда начальство ушло' (1910) Р. в сочувственных тонах описывал брожение в массах в эпоху русской Революции 1905-07. Сборники 'Религия и культура' (1899) и 'Природа и история' (1900) свидетельствовали о попытках Р. найти решение социально-философских проблем в церковной религиозности, причём его отношение к православной церкви ('Около церковных стен', т. 1-2, 1906) оставалось глубоко противоречивым. Пытаясь приспособить православие к запросам современности и подвигнуть его к обновленному культу 'жизненной силы', Р. требовал пересмотра христианских воззрений на сексуальные и семейные отношения в нашумевшей книге 'Семейный вопрос в России' (т. 1-2, 1903). В сочинениях 'Тёмный лик. Метафизика христианства' (1911) и 'Люди лунного света' (1911) Р. окончательно размежёвывается с христианством по вопросам пола (противопоставляя при этом Ветхий завет как утверждение жизни плоти - Новому).
Р. стремился в своих сочинениях к предельной эмоциональной насыщенности; его книги 'Уединённое' (1912), 'Смертное' (1913) и 'Опавшие листья' (ч. 1-2, 1913-15) представляют собой собрание объединённых по настроению разрозненных эссеистических набросков, беглых умозрений, дневниковых записей, внутренних диалогов. Высказывания Р. по религиозным, философским, историческим и литературным вопросам, перемежающиеся с бытовыми зарисовками, выдают глубокий духовный кризис, не могущий найти разрешения в безоговорочном принятии христианских догматов, к которому Р. тщетно стремится; итогом мысли Р. остаётся пессимизм и 'экзистенциальный' субъективный идеализм в духе
С. Кьеркегора (отличающийся, однако, культом индивидуальности, реализующей себя в стихии пола). Исторический пессимизм Р. в полной мере сказался в его набросках 'Апокалипсис нашего времени' (в. 1-10, 1917), где Р. с отчаянием и безнадёжностью принимает неизбежность революционной катастрофы, считая её трагическим завершением российской истории.
Соч.: Литературные очерки, СПБ, 1899; В мире неясного и нерешенного, СПБ, 1901; Декаденты, СПБ, 1904; Итальянские впечатления, СПБ, 1909; Война 1914 и русское возрождение, 2 изд., П., 1915; Из последних листьев. Апокалиптика русской литературы, 'Книжный угол', 1918, | 5; Избранное, Нью-Йорк, 1956.
Лит.: Грифцов Б., Три мыслителя, М., 1911; Шкловский В., Розанов, в кн.: Сюжет как явление стиля, П., 1921; Голлербах Э., В, В. Розанов. Жизнь и творчество, П., 1922; История философии в СССР, т. 4, М., 1971; Leskovec P., Basilio Rozanov e la sua concezione religiosa, Roma, 1958: Rozanov, L., 1962.
В. С. Муравьев.