Значение УСТНОСТЬ ПРОЦЕССА в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

выражается в том, что все доказательства, допускающие по природе своей словесную форму, представляются суду именно в этой форме, причем объяснения между судом и сторонами в судебном заседании происходят устно. В законодательствах и литературе У. нередко смешивается с непосредственностью (см. Уголовное судопроизводство). Это отождествление понятий объясняется тем, что начало непосредственности получает наибольшее выражение в устном допросе свидетелей; на самом деле, однако, понятия У. и непосредственности далеко не всегда совпадают, и некоторые доказательства (план местности, фотографический снимок) воспринимаются судом в графической форме непосредственнее, чем в устном показании. У. процесса является необходимым следствием гласности и состязательности: если судья должен входить в непосредственные сношения с свидетелями и сторонами, то производство должно быть устным. Как и непосредственность, У. гарантирует правильное решение дела, устраняя посредников между судьей и свидетелями и делая возможным контроль общественного мнения. Устные судебные прения дают возможность обсудить недостатки общественной жизни, явившиеся почвою для преступления. Наиболее последовательно проведено начало У. в процессе обвинительного типа (в Англии и Сев. Америке), где даже предварительное следствие производится устно и замена устных показаний письменными доказательствами допускается лишь в исключительных случаях. Во Франции У. принята только при главном производстве (jugement), предварительное же производство — письменное. В Германии и Австрии на предварительном следствии показания тех свидетелей, на явку которых в суд можно рассчитывать, записываются лишь в общих чертах, причем стороны могут предлагать свидетелям устные вопросы; на судебном следствии прочтение письменных показаний свидетелей допускается лишь в указанных законом случаях; значительно ограничены случаи пересмотра приговоров в апелляционном порядке, когда проведение У. является невозможным. В России письменность сохранена в качестве способа судебного разбора для предварительного производства: судебный следователь не только намечает нужные для суда доказательства, как в Австрии и Германии, но обязан привести в известность все обстоятельства дела, причем все его действия и все выслушанные им показания подробно записываются; в производстве о предании суду не допускается ни устного допроса свидетелей, ни устных объяснений сторон, и в устной форме предъявляется только заключение прокурора. Наоборот, для главного производства во всех судебных местах способом судебного разбирательства принята У. (86, 156, 625 ст. Уст. угол. суд.). Начало У. не нарушается представлением суду в письменной форме тех доказательств, которые в этой форме являются первичными, как, напр., бумаги, составляющие вещественные по делу доказательства, удостоверения, исходящие от юридических лиц, и т. п. Не нарушает У. и обращение сторон и лиц, дающих устные показания, к памятным запискам и графическим изображениям; точно так же лица, дающие устные показания, могут, не нарушая начала У., прочитывать подкрепляющие их показания письма и документы, Наконец, У. не нарушается представлением сторонами суду письменных прошений и ходатайств. Принимая в качестве основного начала У., современный следственно-состязательный процесс допускает, однако, замену устных показаний письменными при невозможности для свидетеля явки в суд, а также разрешает пользование протоколами предварительного следствия и другими актами, если содержание их не может быть восстановлено перед судом посредством свидетельских показаний. По нашему уставу угол. судопроизводства разрешается прочтение письменных показаний свидетелей, не явившихся в суд за смертью, болезнью, совершенной дряхлостью или дальней отлучкой, если они были допрошены на месте их жительства (ст. 626). Для прочтения показания неявившегося свидетеля суд должен признать, что свидетель не явился по одной из указанных выше причин и что показание его для дела существенно (реш. уг. кас. дпт. 1867 г., № 605, 1869, № 324); чтение на судебном следствии показаний свидетелей, не вызывавшихся в суд (реш. 1870 г. № 634), не явившихся в суд без законных причин (реш. 1868 № 34) или хотя и по законным причинам, но по таким, которые указаны в ст. 626 (реш. 1874, № 215), безусловно не допускается; однако Сенат допускает прочтение показаний свидетелей не разысканных, несмотря на принятые к розыску их меры (реш. 1870 г. № 453), а равно не вызывавшихся в суд за смертью (реш. 1870 г. № 322). Не допускается прочтение показаний, данных при дознании (реш. 1868 г. № 191). Показания, данные на предварительном следствии подсудимыми, могут быть прочитываемы на судебном следствии только по ходатайству давшего показание подсудимого (реш. 1869 г. № 298) или же в тех случаях, когда допрошенный на предварительном следствии обвиняемый умер или скрылся (реш. 1869 г. № 137), не был предан суду или был уже осужден (реш. 1868 г. № 743 и 1871 № 450). Затем разрешается прочтение показаний, данных свидетелем на предварительном следствии, если устные его показания не согласны с письменными (ст. 627), а по толкованию Сената — и в тех случаях, когда явившийся в суд к допросу свидетель откажется от дачи показания вследствие запамятования (реш. 1871 № 184), болезни (реш. 1873 № 607) или по какой-либо иной причине (реш. 1873 № 562). Наконец, суду предоставляется по собственному почину или по требованию сторон прочитывать в судебном заседании составленные на предварительном следствии протоколы об осмотрах, освидетельствованиях, обысках и выемках, не производя этих действий вновь (ст. 687). Сенат дал этому правилу расширительное толкование и признал за судом право читать не только перечисленные выше протоколы, но и другие акты, приложенные к делу в качестве вещественных доказательств или указанные в обвинительном акте, если содержание их не может сделаться известным суду путем допроса свидетелей (реш. 1882 № 20). В мировых учреждениях допускается чтение актов дознания, которые как бы заменяют собою обвинительный акт (реш. 1873 № 323). Еще более ограничивается применение начала У. в производствах заочном (см.) и апелляционном (см.). В военном процессе начало У. признается в принципе, но ограничивается чаще, чем в процессе общем, так как законом допускается прочтение на судебном следствии показаний, данных на предварительном следствии свидетелями, не вызывавшимися в суд ввиду отдаленности места их жительства от суда, а практика главн. воен. суда разрешает чтение на судебном следствии показаний, отобранных от свидетелей при дознании (если по делу не было произведено предварительного следствия).Литература. Кроме соответствующих отделов курсов угол. судопроизводства, см. С. Щегловитов, "О значении начал У. и непосредственности в уголовн. процессе" ("Журн. гр. и уг. пр.", 1888, № 8); А. Бардзкий, "Пределы У. на суде уголовном" (там же, 1889, № 3 и 4).А. С. Лыкошин.