Значение слова ТЫСЯЧА в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

Тысяча и одна ночь - знаменитый арабский сборник сказов, который, нев полном виде и не в очень удачной переделке Галлана (1704-1717), стализвестен Европе. Сказки вложены в уста Шехрезады, которая рассказываетих на разсвете в течение 1001 ночи своему мужу, персидскому царюШехрияру, и таким образом удаляет от себя казнь, постигавшую всех егопрочих жен. При решении вопроса о происхождении и составе сборникаевропейские ученые расходились в двух направлениях. Гаммер стоял за ихиндийское и персидское происхождение, ссылаясь на слова Мас'удия (ум.956) и библиографа Надима (до 987 г.), что старо-персидский сборник"Хезарэфсане" (= "Тысяча сказок"), происхождения не то ещеахеменидского, не то арзакидского и сасанидского, был переведен лучшимиарабскими литераторами при Аббасидах на арабский язык и известен подименем "1001 ночи". По теории Гаммера, перевод перс. "Хезар-эфсане",постоянно переписываемый, постоянно и разрастался и принимал, еще приАббасидах, в свою удобную рамку новые наслоения и новые прибавки,большей частью из других аналогичных индийско-персидских сборников,каковы "Синдбадова книга", или даже из произведений греческих; когдацентр арабского литературного процветания перенесся в XII-ХIII в. изАзии в Египет, 1001 ночь усиленно переписывалась там и, под пером новыхпереписчиков, опять получала новые наслоения: группу рассказов о славныхминувших временах халифата, с центральной фигурой халифа ГарунаАль-Рашида (786-809), а несколько позже - свои местные рассказы изпериода Египет. династии вторых мамелюков (так наз. черкесских илиборджитских). Когда завоевание Египта османами подорвало арабскуюумственную жизнь и литературу, то 1001 ночь, по мнению Гаммера,перестала разрастаться и сохранилась уже в том виде, в каком ее засталоосманское завоевание. Радикально противоположное воззрение высказанобыло Сильвестром деСаси. Он доказывал, что весь дух и мировоззрение 1001ночи - насквозь мусульманские, нравы - арабские и притом довольнопоздние, уже не аббасидского периода, обычная сцена действия - арабскиеместа (Багдад, Мосул, Дамаск, Каир), язык - не классический арабский, аскорее простонародный с проявлением, повидимому, сирийскихдиалектических особенностей, - близкий, значит, к эпохе литературногоупадка. Отсюда у де-Саси следовал вывод, что 1001 ночь есть вполнеарабское произведение, составленное не постепенно, а сразу, однимавтором, в Сирии, около половины XV в.; смерть, вероятно, прервалаработу сирийцасоставителя, и потому 1001 ночь заканчиваема была егопродолжателями, которые и приделывали к сборнику разные концы из другогосказочного материала, ходившего среди арабов, - напр., из ПутешествийСиндбада, Синдбадовой книги о женском коварстве II т. и из перс."Хезар-эфсане", по убеждению де-Саси, сирийский составитель араб. 1001ночи ничего не взял, кроме заглавия и рамки, т. е. манеры влагать сказкив уста Шехрезады; если же какая-нибудь местность с чисто арабскойобстановкой и нравами подчас именуется в 1001 ночи Персией, Индией илиКитаем, то это делается только для пущей важности и порождает врезультате одни лишь забавные анахронизмы, последующие ученыепостарались примирить оба взгляда; особенно важным в этом отношенииоказался авторитет Эдв. Лэна, известного знатока этнографии Египта. Всоображениях о позднем времени сложения 1001 ночи на позднеарабскойпочве индивидуальным, единоличным писателем Лэн пошел даже дальше, чемСаси: из упоминания о мечети Адилийе, построенной в 1501 г., иногда окофе, один раз о табаке, также об огнестрельном оружии, Лэн заключал,что 1001 ночь начата была в конце XV в. и закончена в 1-й четверти XVIв.; последние, заключительные повести могли быть присоединены к сборникудаже при османах, в XVI и XVII вв. Язык и стиль 1001 ночи, по Лэну -обыкновенный стиль грамотного, но не слишком ученого египтянина ХV-XVIв.; условия жизни, описанной в 1001 ночи, специально египетские;топография городов, хотя бы они были названы персидскими, месопотамскимии сирийскими именами, есть обстоятельная топография Каира позднеймамелюкской эпохи. В литературной обработке 1001 ночи Лэн усматривалтакую замечательную однородность и выдержанность позднего египетскогоколорита, что не допускал вековой постепенности сложения и признавалтолько одного, много-много двух составителей (второй мог окончитьсборник), которые или который - в течение недолгого времени, междуXV-XVI в., в Каире, при мамелюкском дворе, и скомпилировал 1001 ночь. Изчего скомпилировал? Тут у Лэна, в противоположность Саси, отрицавшемуперсид. элементы, начиналась известная уступка Гаммеру. Компилятор, поЛэну, имел в своем распоряжении араб. перевод Хезар-эфсане,сохранившийся с Х в. до XV в своем старинном виде, и взял оттудазаглавие, рампу и, быть может, даже некоторые сказки; пользовался онтакже и другими сборниками происхождения персидского (ср. повесть олетательном коне) и индийского ("Джильад и Шимас"), арабскимивоинственными романами времен крестоносцев (Царь Омар-Номан),наставительными (Мудрая дева Таваддода), мнимоисторическими повестями оГаруне Аль-Рашиде, специально-историческими араб. сочинениями (особеннотеми, где есть богатый анекдотический элемент), полунаучными араб.географиями и космографиями (Путешествия Синдбада и космографиюКазвиния, ум. 1283 г.), устными юмористическими народными побасенками ит. д. Все эти разнородные и разновременные материалы египетскийсоставитель XV-XVI в. скомпилировал и тщательно обработал; переписчикиXVIIXVIII в. внесли в его редакцию только немного изменений. ВоззрениеЛэна считалось в ученом мире общепринятым до 80-х годов ХIХ в. Правда, итогда статьи де-Гуе (de-Goeje) закрепляли, с слабыми поправками повопросу о критериях, старый Лэновский взгляд на скомпилирование 1001ночи в мамелюкскую эпоху (после 1450 г., по де-Гуе) единоличнымсоставителем, да и новый англ. переводчик (впервые не побоявшийся упрекав скабрезности) Дж. Пэйн (1882-1889) не отступил от теории Лэна; нотогда же, с новыми переводами 1001 ночи, начались и новые исследования.Еще в 1839 г. X. Торренсом ("Athenaeum", 1839, 622) была приведенацитата из историка XIII в. ибн-Саида (1208-1286), где о некоторыхприукрашенных народных рассказах (в Египте) говорится, что онинапоминают собою 1001 ночь. Теперь на те же слова ибн-Саида обратилвнимание не подписавшийся автор критики (в "Edinburgh Review" 1886,№164) на новые переводы Пэйна и Бёртона. По основательному замечанию автора, многие культурно-историческиенамеки и другие данные, на основании которых Лэн (а за ним Пэйн) отнессоставление 1001 ночи к XV-XVI в., объясняются, как обычная интерполяцияновейших переписчиков, а нравы на Востоке не так быстро меняются, чтобпо их описанию можно было безошибочно отличить какой-нибудь век отодного - двух предыдущих: 1001 ночь могла, поэтому, быть скомпилированаеще в XIII в., и недаром цирюльник в "Сказке о горбуне" начертываетгороскоп для 1255 г.; впрочем, в течение двух следующих вековпереписчики могли внести в готовую 1001 ночь новые прибавки. А. Мюллер("Deutsche Rundschau", 1887, июль) справедливо заметил, что если поуказанию ибн-Саида 1001 ночь существовала в Египте в XIII в., а к XV в.,по довольно прозрачному указанию Абуль-Махасына (ум. 1469 г.), успела ужполучить свои новейшие нарощения, то для прочных, правильных суждений оней необходимо прежде всего выделить эти позднейшие нарощения ивосстановить, таким образом, ту форму, какую имела 1001 ночь в XIII в.Для этого нужно сличить все списки 1001 ночи и отбросить неодинаковые ихчасти, как наслоения XIV-XV в. Обстоятельно такую работу произвели X.Цотенберг (П., 1888, отт. из XXVIII т. "Notices et extraits") и Рич.Бёртон (в послесловии к своему переводу, 1886-1888; краткий исодержательный обзор рукописей есть теперь и у Шовена в "Bibliographiearabe", 1900, т. IV); сам Мюллер в своей статье также сделал посильноесличение. Оказалось, что в разных списках одинакова преимущественнопервая часть сборника, но что в ней, пожалуй, вовсе нельзя найти темегипетских; преобладают повести о багдадских аббасидах (особенно оГаруне), да еще есть в небольшом количестве сказки индийско-персидские;отсюда следовал вывод, что в Египет попал уж большой готовый сборниксказок, составившийся в Багдаде, вероятно, в Х в. и сосредоточенный, посодержанию, вокруг идеализированной личности халифа Гарун Аль-Рашида;сказки эти втиснуты были в рамку неполного араб. перевода "Хезарэфсане",который был сделан в IX в. и еще при Мас'удии (ум. 956 г.) был известенпод именем "1001 ночи"; создана она, значить, так, как думал Гаммер - неодним автором сразу, а многими, постепенно, в течение веков, но главныйее составной элемент - национальный арабский; персидского мало. На такуюже почти точку зрения стал араб А. Сальханий (см. его предисловие к 1 т.и прилож. к V т. бейрутского изд. 1001 ночи, 1888-1890; русск. пер.,проверенный и дополненный А. Крымским, в "Юбил. Сборн. Вс. Миллера", М.,1900); кроме того, основываясь на словах Надима, что араб Джахшиярий(багдадец, вероятно, Х в.) тоже взялся за составление сборника "1000ночей", куда вошли избранные сказки персидские, греческие, арабские идр., Сальханий высказывает убеждение, что труд Джахшиярия и есть перваяарабская редакция 1001 ночи, которая затем, постоянно переписываемая,особенно в Египте, значительно увеличилась в объеме. В том же 1888 г.Нёльдеке ("Z. D. Morgе Ges.", т. XLII) указал, что дажеисторикопсихологические основания заставляют в одних сказках 1001 ночивидеть египетское происхождение, а в других - багдадское. Как плодосновательного знакомства с методами и исследованиями предшественников,появилась обстоятельная диссертация И. Эструпа (Oestrup, "Studier overTusind og en nat", Копенгаген, 1891). Вероятно, книгой Эструпапользовался и новейший автор истории араб. литерат. - К. Броккельманн(Б., 1899, т. II, стр. 58 - 62); во всяком случае, предлагаемые имкраткие сообщения о 1001 ночи близко совпадают с положениями,разработанными у Эструпа. Содержание их следующее: а) нынешнюю своюформу 1001 ночь получила в Египте, больше всего в первый периодвладычества мамелюков (с XIII в.), б) Вся ли Хезар-эфсане вошла в араб.1001 ночь или только избранные ее сказки - это вопрос второстепенный. Сполной уверенностью можно сказать, что из "Хезарэфсане" взята рамкасборника (Шехрияр и Шехрезада), Рыбак и дух, Хасан Басрийский, ЦаревичБадр и царевна Джаухар Самандальская, Ардешир и Хаят-аннофуса,Камар-аз-замен и Бодура. Сказки эти, по своей поэтичности ипсихологичности - украшение всей 1001 ночи; в них причудливо сплетаетсядействительный мир с фантастическим, но отличительный их признак - тоть,что сверхъестественные существа, духи и демоны являются не слепою,стихийною силой, а сознательно питают дружбу или вражду к известнымлюдям. в) Второй элемент 1001 ночи - тот, который наслоился в Багдаде. Впротивоположность сказкам персидским, багдадские, в семитском духе,отличаются не столько общей занимательностью фабулы и художественнойпоследовательностью в разработке ее, сколько талантливостью и остроумиемотдельных частей повести или даже отдельных фраз и выражений. Посодержанию это, во-первых, городские новеллы, с интересной любовнойзавязкой, для разрешения которой нередко выступает на сцену, как deus exmachina, благодетельный халиф; во-вторых - рассказы, разъясняющиевозникновение какого-нибудь характерного поэтического двустишия и болееуместные в историко-литературных, стилистических хрестоматиях. Возможно,что в багдадские изводы 1001 ночи входили также, хоть и не в полномвиде, Путешествия Синдбада; но Броккельман полагает, что этот роман,отсутствующий во многих рукописях, вписан был в 1001 ночь уж позже, г)Когда 1001 ночь начала переписываться в Египте, в нее вошел третийсоставной элемент: местные сказки каирские, del' genero picaresco, какговорит Эструп. Каирских сказок два типа: одни - бытовые фаблио, вкоторых излагаются ловкие проделки плутов (напр., искусного вора Ахмедаад-Данафа) и всякие забавные происшествия, причем бросаются камешки вогород нечестных и подкупных властей и духовенства; другие - сказки сэлементом сверхъестественным и фантастическим, но совсем иного рода, чемв сказках персидских: там духи и демоны имеют среди людей своих любимцеви нелюбимцев, а здесь играет роль талисман (напр., волшебная лампаАладдина), слепо помогающий своему владетелю, кто бы он ни был, истихийно обращающийся против своего прежнего владетеля, если попадет вдругие руки; темы таких сказок, вероятно, унаследованы арабским Египтомот классического, древнего Египта (ср. Масперо "Les contes pop. Del'Eg.аnс.", П., 1889; Ф. Петри, "Eg. tales", 1898; В. Шпигельберг, "Dieagypt. Novellen", Cтpaccб., 1898). д) В Египте же, с тою целью, чтобысказочного материала хватило как раз на 1001 ночь, некоторые переписчикивтискивали в сборник такие произведения, которые прежде имели совершенноотдельное литературное существование и составились в разные периоды:длинный роман о царе Но'мане, враге христиан, Синдбадова книга (оженском коварстве), быть может Приключения морехода-Синдбада, ЦарьДжильад и министр Шимас, Ахыкар Премудрый (древнерусский Акир),Таваддода и др. В 1899 г. В. Шовен ("La recension egyptienne des 1001n.", Люттих), рассмотрев египетские сказки 1001 ночи с точки зренияхудожественности, отметил, что между ними есть талантливый (в родесказки о горбуне, со вставочной историей "Молчаливого" цирюльного), аостальные - бездарные. По соображениям Шовена (требующим, впрочем, ещепроверки), первая группа составилась раньше второй. Так как во второй(объемистой) группе рассыпано много рассказов об обращении евреев вислам и есть много прямо заимствованного из литературы еврейской, тоШовен заключает, что последним, заключительным редактором 1001 ночи былеврей, принявший мусульманство; по его мнению, таким евреем мог бы бытьпсевдо-Маймонид, автор еврейской книги "Клятва", напечатанной вКонстантинополе в 1518 г. См. еще Р. Бассе, "Notes sur les 1001 n."(1894-1898, в "Revue des trad. populaires", т. IX, XI, XII, XIII) и А.Крымского, "Введение в историю араб. повестей и притч" (печат. в серииизд. лаз. инстит. вост. яз.). Прочие работы и исследования перечислены уА. Крымского: "К литературной истории 1001 ночи" ("Юбил. Сборник В.Миллера" - "Труды Этногр. Отдела Моск. Общ. Любит. Естеств.", т. XIV) иу В. Шовена: "Bibliographie arabe" (т. IV, Люттих, 1900). Издания текста- неполное калькуттское В. Макнатена (1839 -1842), булакское (1835;часто переизд.), бреславльское М. Хабихта и Г. Флейшера (1825 - 1843),очищенное от скабрезностей бейрутское (1880-1882), еще более очищенноебейрутское иезуитское, очень изящное и дешевое (1888 - 1890). Текстыизданы с рукописей, значительно отличающихся одна от другой, да и невесь еще рукописный материал издан Обзор содержания рукописей (старейшая- Галлановская, не позже половины XIV века) см. у Цотенберга, Бёртона, авкратце - у Шовена ("Bibliogr. arabe"). Переводы. Старейший французскийнеполный - А. Галлана (1704-1717), который был в свою очередь переведенна все языки; он не буквален и переделан согласно вкусам двора ЛюдовикаXIV: научные переизд. - Лоазлера де-Лоншана 1838 г. и Бурдена 1838 -1840 г. Он был продолжен Казоттом и Шависом (1784 - 1793) в том же духе.С 1899 г. издается буквальный (с будакского текста) и не считающийся севропейскими приличиями перевод Ж. Мардрю (Mardrus, Н.; вышло 8 т.,будет 16). Немецкие переводы делались сперва по Галлану и Казотту; общийсвод, с некоторыми дополнениями по араб. оригиналу, дали Габихт, Гаген иШалль (1824-1825; 6-е изд., 1881) и, по-видимому, Кёниг (1869); с араб.- Г. Вейль (1837 - 1842; 3 исправл. изд. 1866-1867; 5-е изд. 1889) и,полнее, со всевозможных текстов, М. Геннинг (в дешевой Рекламовской"Библиот. классиков", 1895 - 1900); неприличия в нем. перев. удалены.Англ. перев. делались сперва по Галлану и Казотту и получали дополненияпо араб. ориг.; лучший из таких перев. - Джонат. Скотта (1811), нопоследний (6-й) том, перевед. с араб., не повторялся в последующихизданиях. Две трети 1001 ночи, с исключением мест неинтересных илигрязных, с арабск. (по булак. изд.) перевел В. Лэн (1839-1841; в 1859 г.вышло испр. изд., перепеч. 1883). Полные англ. перев., вызвавшие многообвинений в безнравственности: Дж. Пэйна (1882-1889) и сделанный помногим редакциям, со всевозможными разъяснениями (историческими,фольклорными, этнографическими и др.) - Рич. Бёртона (Burton; Бенарес,1885-1888; переизд. в 12 т., с исключением наиболее порнографич. мест,Лонд., 1894). На русском яз. переводов с араб. оригин. нет. Еще впрошлом веке появились переводы с франц. (М., 1763 - 1771 и 1794-1795;см. еще "Новые арабские сказки", Смол., 1796). Наиболее научн. пер. - Ю.Доппельмайер (М., 1889-90, со вст. статьей акад. А. Веселовского). Англ.перев. Лэна, "сокращенный вследствие более строгих цензурных условий",перевела на русск. яз. Л. Шелгунова, в прилож. к "Живоп. Обозр." (1894):при 1-м томе есть статья В. Чуйко, составленная по де-Гуе. Прочиепереводы см. в вышеупомянутых работах А. Крымского ("Юбил. Сб. Вс.Миллера") и В. Шовена (т. IV). Успех Галлановой переделки побудил Петидела-Кроа напечатать "Les 1001 jours" (П., 1710; перев. с франц. МихайлоПопов, СПб., 1778 - 79; 2-е изд. 1801; статья в "СПб. Вестнике", 1778,ч. 1, №4, стр. 316 - 320). И в популярных, и даже в фольклорных изданиях"1001 день" сливается с 1001 ночью. По словам Пети дела-Кроа, его "Les1001 jours" - перевод персид. сборника "Хезар-йак руз", написанного, посюжетам индийских комедий, испаганским дервишем Мохлисом около 1675 г.;но можно с полной уверенностью сказать, что такого персид. сборниканикогда не существовало и что "Les 1001 joars" составлен самим Нетидела-Кроа, неизвестно по каким источникам. Напр., одна из наиболееживых, юмористических его сказок: "Папуши Абу-Касыма" (отд. По-русски в"Сыне Отеч.", 1850, кн. 5, стр. 44-48; прекрасная малорусск. стихотв.обработка Ив. Франка, Львов, 1895, 2е изд., Черкассы, 1900) отыскиваетсяпо-арабски в сборнике "Фамарат аль-аврак" ибн-Хыжже. А. Крымский.