Значение ГЛИНСКИЙ КН. МИХАИЛ ЛЬВОВИЧ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

Обладая от природы недюжинным умом, Г. многому научился во время 12-летнего пребывания за границей. Он служил в войске Альбрехта саксонского, у Максимилиана I в Италии, где принял католицизм, был и в Испании; выучился говорить на главных европейских языках. Возвратясь в Литву, он понравился королю Александру, который постоянно обращался к нему за советами. В 1499 г. Александр сделал его маршалом своего двора, а когда отправился в Краков на коронацию, Г. сопровождал его в качестве посла от Литвы. Громадное богатство Г. помогало ему приобретать себе сторонников и друзей, преимущественно, впрочем, из среды русского боярства. Литовская знать сильно опасалась, что Г., по смерти бездетного Александра, может захватить власть в свои руки, перенести столицу в Русь и опереться на эту последнюю. Когда король опасно заболел, многие подозревали, что, в стачке с доктором Балинским, Г. хотел отравить короля, и это подозрение усилилось еще более, когда князь освободил арестованного канцлером Ласким доктора и дал ему возможность бежать в Краков. Победы Г. над татарами только усиливали зависть и ненависть к нему. Вскоре король скончался. Отправлению его тела для погребения в Краков воспротивились паны, боясь, что в их отсутствие Г. легко может овладеть Вильной. Между тем, в литовскую столицу прибыл королевич Сигизмунд. Враги Г., особенно Забржезинский, добились того, что Г. воспрещен был свободный вход в покои государя. Г. требовал суда с своими противниками, но король вел себя в этом деле вяло и нерешительно; Г. обращался к посредничеству венгерского короля Владислава (1507 г.), но напрасно. Тогда Г., вместе с братьями Иваном и Василием, уехал в свой Туров, созвал к себе слуг и друзей и назначил королю срок, к которому ему должен быть дан суд. Вел. кн. моск. воспользовался случаем и предложил всем Г. защиту, милость и жалованье. Попытка Сигизмунда возвратить Г. в Литву не состоялась, и Г. заключил формальный договор с Москвой. В начале 1508 г. Г. открыто поднял знамя бунта. С братом Василием он обложил Минск, но, не будучи в силах взять его, пошел к Клецку. Здесь братья разделились: Василий пошел на киевские пригороды поднимать русских, а Михаил опустошил слуцкие и копыльские волости и взял Мозырь. По приходе к нему на помощь от вел. кн. Евстафия Дашкевича, с 20 тыс. конницы, Г. из Мозыря пошел на другие русские крепости и заключил договоры с послами московским, молдавским и крымским, действуя как бы владетельный государь. Московские воеводы подошли к Г. на Березину, сообща с ним осадили Минск и послали отряды к самой Вильне; другие воевали Смоленскую обл., третьи подошли к Бобруйску. Вскоре вел. кн. послал еще новые полки к Орше; но подоспевший с войсками король заставил их снять осаду и отступить. Г. отправился в Москву, где принят был весьма милостиво. Но вскоре между Сигизмундом и Василием заключен был мир, поставивший Глинских в положение изгнанников. Они лишились своих владений в Литве и выехали с своими сторонниками в Москву. Михаилу Г. дано было два города: Ярославец и Боровск. Король несколько раз просил Василия выдать ему Г., обещая простить им прошлое. Вел. кн. отвечал, что Г. перешли к нему во время войны и таким образом сделались его подданными, а подданных он не выдает никому. Когда между Москвой и Литвой вновь вспыхнула война (1512), Г. послал своего наперсника, немца Шлейница, в Силезию, Чехию и Германию нанимать конных воинов и кнехтов, которые перебирались в Москву через Ливонию. Ратью предводительствовал сам государь; Г. был одним из воевод большого полка. Смоленск был взят и Василий вошел туда 1 авг. 1514 г. Г. надеялся подучить этот город от вел. князя; но Василий, по словам Герберштейна, смеялся над излишним честолюбием Г. Тогда последний задумал измену; он начал сноситься c королем, который уверил его в своей милости. По предварительному уговору, литовское войско пошло к Днепру; когда оно было уже недалеко от Орши, Г. ночью бежал к нему; но один из его слуг известил о том русского воеводу, который захватил Г. и отправил к вел. князю. Г. не запирался в измене: у него нашли Сигизмундовы письма. Готовясь к смерти, Г. смело говорил о своих услугах и о неблагодарности Василия. Его заковали в цепи и отправили в Москву. В 1517 г. в Москве был посол Максимилиана I, Герберштейн, вместе с литовскими послами. Когда литовские послы, после аудиенции, вышли от вел. кн., Герберштейн остался и наедине вручил Василию грамоту Максимилиана о Г.: император писал, что Г. мог быть виновен, но что он уже довольно наказан за то неволею, — что он имеет знаменитые достоинства, воспитан при венском дворе, служил верно ему и курфюрсту саксонскому, — что Василий сделает великое удовольствие Максимилиану, если отпустит Г. в Испанию. Василий отвечал, что Г. сложил бы голову на плахе, если бы не изъявил желания возвратиться в православную веру. Долго Г. еще томился в темнице. В 1526 г. Василий женился на племяннице Михаила, Елене Васильевне. Молодая жена вел. князя через год выхлопотала дяде свободу, за поручительством многих бояр, обязавшихся, в случае бегства Михаила, заплатить в казну 5 т. руб. В 1530 г. он является воеводой в коннице под Казанью; в 1533 г. он был около Волоколамска при государе, заболевшем во время охоты. В своих предсмертных распоряжениях вел. князь, обращаясь к боярам, просил их, между прочим, не обижать кн. Михаила, как родственника его жены, принимать его за своего, не за пришельца, а назначая Г. в советники к Елене, просил его, чтобы за вел. княгиню и сыновей его он "кровь свою пролиял и тело свое на раздробление дал". По смерти Василия дела решались верховной думой, в состав которой вошли братья государя и 20 бояр, в том числе и Г. Многие думали, что думой и правительницей будут располагать двое: Мих. Г. и конюший боярин Ив. Фед. Овчина-Телепнев-Оболенский, любимец Елены. Случилось иначе: Г. смело говорил племяннице о неприличии ее отношений к Оболенскому. Вследствие этого его обвинили в замыслах овладеть государством: он был заключен в темницу, где и ум. в 1534 г.Полн. собр. р. лет. II, 365—367; III, 199; IV, 281, 290; VI, 24, 53, 247—248, 256, 265, 267, 268, 270—272, 276; VII, 230; VIII, 249, 250, 257, 258, 272, 273, 287; Архангел. лет. 179, 184—186; Сказания Курбского и Герберштейн, "Rer. Mosc. comment.". Стрыйковский II, 343 и след. до 377, варш. изд. 1846; "Acta Tomiciana", Appendix I, 21; Собр. гос. гр. и дог. I, 155; Dzia?y?ski, "Zbi?r praw lit. II, 81; Bartoszewicz, в "Encykl. Powsz.". X, 19; Карамз. VII, пр. 83, 40, 94, 98, VIII, пр. 12.А. Э.