? признается и охраняется законодательством всех современных европейских государств. Mерами ограждения ее от нарушения со стороны правительственных агентов служат, во-первых, запреты уголовных кодексов, во-вторых ? недопущение или допущение лишь с специальными ограничениями осмотра и выемки корреспонденции до ее доставления по назначению лицами, производящими дознания и предварительные следствия. В действующем у нас почтовом уставе (изд. 1857 г.) прямого определения по настоящему предмету не имеется, и признание Т. корреспонденции можно вывести лишь из некоторых косвенных указаний (ст. 457, 458, 466 и др.). В уставе телеграфном (изд. 1876 г.) ст. 8 гласит: "содержание телеграммы, составляя Т. отправителя и получателя, никому постороннему не сообщается; равномерно не открывается и тот, кем и к кому телеграмма подана". Ввиду громадного значения частной корреспонденции в общественной и государственной жизни и необходимости обеспечить ее неприкосновенность большая часть западноевропейских уголовных кодексов относит нарушение Т. корреспонденции к посягательствам на блага, охраняемые конституцией. Французский Code p e nal, как наиболее ранний, трактует только о нарушениях Т. почтовой корреспонденции; все прочие имеют в виду и корреспонденцию телеграфную, а проект австрийского уложения, сверх того, ? и телефонную. С уголовно-правовой точки зрения разницы между корреспонденцией почтовой и телеграфной нет никакой. Существенно важно деление предметов, вверяемых для пересылки, на имеющие имущественную ценность и не имеющие таковой ценности, т. е. на корреспонденцию посылочную (пакеты с деньгами, вещами и т. п.) и простую (письма, документы, телеграммы). Особую форму преступного деяния по службе нарушение Т. корреспонденции составляет для лиц, служащих в почтовых или телеграфных учреждениях. Прочие служащие, нарушившие Т. корреспонденции, не имея на то права или без соблюдения установленных правил, подлежат ответственности на общем основании за превышение власти или за злоупотребление ею. В частности, за оглашение содержания корреспонденции наравне со служащими ответствуют и служившие в почтовых или телеграфных учреждениях, если они ознакомились с оглашенным во время бытности на службе. Т. корреспонденции может быть нарушена, прежде всего, вскрытием пакета, сданного и принятого в запечатанном виде, или ознакомлением с содержанием отправления, предъявленного в незапечатанном виде (напр. открытое письмо, письмо денежное, предъявляемое открытым для проверки вложения, и т. п.). Следующую форму нарушения составляет оглашение содержания корреспонденции, ставшего известным виновному законным (телеграммы) или незаконным путем. Далее идет недоставление корреспонденции по назначению, т. е. уничтожение ее, похищение или заведомое вручение другому лицу не для передачи адресату; наконец ? умышленное искажение ее содержания. Под определения об утрате или уничтожении корреспонденции некоторые кодексы подводят и долговременное замедление в ее доставлении. Постановления русского уложения о наказаниях, о нарушениях устава почтового дробны, сбивчивы и казуистичны; главным образом они имеют в виду ограждение установленного порядка перевозки по грунтовым дорогам почты и пассажиров. С достаточной полнотой они говорят о похищении, утайке или утрате пересылаемого по почте, но преимущественно как об имущественных посягательствах. Собственно нарушение Т. корреспонденции предусматривают только две статьи: 1102-я, определяющая ссылку на житье или заключение в тюрьме с лишением всех особенных прав "почтовому чиновнику, почтальону или иному служителю почты", который "не по неосторожности, а из каких-либо видов, согласится с кем-либо передавать ему письма, адресованные на имя другого, без дозволения сего последнего", и 1104-я, назначающая "почтовому чиновнику или служителю" за распечатание писем, "хотя бы из одного только любопытства", удаление от должности, а "буде сие учинено для письма кому-либо другому" ? заключение в тюрьме на время от 4 до 8 месяцев. Подобно французскому Code penal, уложение о наказаниях о нарушении Т. корреспонденции телеграфной не говорит вовсе. Только в одном специальном узаконении ? в правилах телеграфной корреспонденции для станций военных телеграфов (циркуляр Главного Штаба 1883 г. ¦ 113) ? имеется статья (6-ая), гласящая, что за нарушение тайны телеграфной корреспонденции виновные подвергаются ответственности "как за умышленное неисполнение приказаний начальника". Проект уголовного уложения (1895г. назначает "служащим в почтовом или телеграфном установлении": а) тюрьму ? за "вскрытие" корреспонденции, за "оглашение содержания телеграммы или закрытой почтовой корреспонденции" и за "передачу таковой заведомо не подлежащему лицу с целью ознакомления с содержанием оной" и б) исправительный дом до 3 лет ? за уничтожение, сокрытие, присвоение и задержание корреспонденции и за искажение ее содержания, в обоих случаях с оговоркою: "буде сие учинено по корыстному или иному несовместному с долгом службы побуждению, и виновный не подлежит за учиненное более строгой ответственности". Почти все иностранные кодексы назначают за нарушение Т. корреспонденции еще более суровые кары, доходящие до 5 (французский) и даже до 6 (нидерландский) лет лишения свободы. Особой наказуемости за нарушение служащими при телефоне Т. телефонных сношений проект не установляет, так как "нарушения эти еще не выяснены жизнью и встречаются пока исключительно лишь в форме подслушивания, лично или через другого, телефонных разговоров, соответствующих понятию ознакомления с содержаниeм передаваемого по телеграфу разговора, каковая форма, однако, не преследуется и доселе уголовным порядком, а может быть преследуема, как дисциплинарная провинность" (объяснения, т. VIII, стр. 383). ? Положение вопроса о праве судебных установлений осматривать и изымать частную корреспонденцию в дореформенном нашем процессуальном законодательстве было совершенно неопределенное. По ст. 457 уст. почт., "судебные места, в коих производятся дела о банкротах, по получении сведений о банкротстве кого-либо тотчас обязаны давать о том знать состоящему в том же городе почтовому месту, с объяснением, в какое судебное место должны быть отдаваемы приходящие на имя его письма". Следующая статья давала как бы общее правило: "требования казенными местами и лицами с почты частных денег, писем и посылок могут быть делаемы только в случаях, означенных в ст. 457". Первоначальная редакция судебных уставов 1864 г. оставила этот вопрос без разрешения, почему вскоре стали возникать пререкания между судебными местами и почтово-телеграфными учреждениями. В разрешение их 24 февраля 1868 г. состоялось высочайшее повеление, которое "ввиду невозможности допустить обнаружение частной корреспонденции без явного нарушения общественного доверия к почтамту и телеграфу, в подрыв основной цели сих учреждений" вовсе отвергло право органов судебной власти требовать и производить выемку самой корреспонденции и разрешило судебным местам получать из книг и дел почтовых и телеграфных учреждений лишь сведения о корреспонденции, но и то с ограничениями: только в случаях особенной важности и не иначе, как по взаимному каждый раз соглашению министров юстиции и почт и телеграфов (объясн. записка к проекту уст. угол. суд. 1900 г., т. II, стр. 293). Эти правила действовали до 30 окт. 1878 г., когда был издан новый закон, вошедший в ст. 368 1 уст. угол. суд. и сохраняющий свою силу и поныне. Сущность его состоит в том, что осмотр и выемка почтовой или телеграфной корреспонденции допускаются только относительно корреспонденции, отправленной от имени или присланной на имя лица, против которого возбуждено уголовное преследование, и не иначе, как с разрешения окружного суда по представлениям следственной власти, причем означенные следственные действия производятся в присутствии должностного лица почтово-телеграфного учреждения. Требование сведений о корреспонденции, полученной или отправленной лицом, привлеченным к уголовной ответственности, предъявляется судебным следователем, без испрошения на то разрешения окружного суда (там же, стр. 296). Те же правила повторены в военно-судебном уставе (ст. 439 ? 444). На основании ст. 1035 7 уст. угол. судопр. чины жандармских управлений при производстве дознаний о государственных преступлениях в случае необходимости осмотра или выемки почтовой или телеграфной корреспонденции испрашивают на то разрешение у министра внутренних дел, который дает его по соглашению с министром юстиции. Проект устава угол. судопроизв. 1900 г. существенных изменений в постановку настоящего вопроса не вносит. Могут ли тяжущиеся по делам гражданским требовать от суда свидетельства на получение сведений о почтовой и телеграфной корреспонденции и обязаны ли почтово-телеграфные учреждения сообщать просителям означенные сведения? Прямых указаний по этому предмету в уставе гражд. судопр. не имеется. В решении 1900 г. ¦ 2 общее собрание кассационного департамента сената разъяснило, что "ответ на настоящий вопрос может быть только отрицательный". ? Нарушение Т. корреспонденции со стороны лиц частных путем вскрытия чужих писем или телеграмм по французскому законодательству не наказуемо: как выразился французский кассационный суд в решении 9 января 1863 г., это безнравственно, но не запрещено законом. Другие кодексы (бельгийский, голландский, итальянский, германский и венгерский) считают вскрытие чужой корреспонденции уголовно наказуемым проступком и облагают его денежным штрафом и даже, в известных случаях, тюрьмою. Русское уложение о наказаниях предусматривает вскрытие чужих писем со стороны частных лиц лишь как средство раскрытия Т. для ее оглашения. Проект (1895 г.) восполняет этот пробел, назначая за умышленное вскрытие запечатанных заведомо чужих письма, депеши или иной бумаги пеню до 100 руб. или арест до 1 месяца. ? См. Письма; Кабинет черный; Перлюстрация.
К-К.