(preuve par gages de bataille, поле) ? является одним из судебных доказательств древнего права, как вид суда Божьего. Очистительная присяга, занявшая с эпохи введения христианства одно из главных мест между ордалиями, весьма скоро утратила свое доказательное значение; учреждение соприсяжников, появившееся повсюду как дополнение присяги, оказалось также несостоятельным; нужна была новая гарантия справедливости показаний тяжущихся ? и такою гарантиею являлась личная сила, подкрепляемая Божеством, защитником невинного. Необходимо различать юридическую природу судебного поединка и поединка в делах чести (дуэли). В судебном поединке шла речь о виновности сомнительной, доказательство которой приходилось предоставить всеведущему суду Божию; в дуэли нет и речи о каком-либо сомнении, неизвестности. С. поединок есть доказательство, на основании которого постановляется решение; дуэль есть самое решение дела. С. поединок есть акт правомерный, входящий в состав судебного расследования спора; дуэль есть акт самовольного захвата судебной власти. С. поединком как особым видом доказательств мог воспользоваться всякий тяжущийся или обвиняемый; дуэль составляла привилегию высшего сословия, исключительно имевшего право носить орудие. Германскому праву С. поединок был известен с самых древних времен, но в законодательных памятниках впервые упоминается о нем в начале VI ст., когда был издан бургундским королем Гундобальдом закон (так назыв. loi Gombette, 501 г.), предоставивший тяжущимся сторонам с целью избежания злоупотреблений присягою разрешать спор поединком и распространившийся затем и на другие германские племена. В IХ и Х ст. С. поединок получил полное господство в сфере судебных доказательств и применялся как при разрешении спорных случаев по гражданским и уголовным делам, так и при разрешении на суде вопросов, касавшихся толкования законов. Он вызвал сильные нападки со стороны церковной власти: архиепископ Венский Авит восставал против него уже в эпоху Гундобальда; архиеп. Лионский Агобард пытался в 8 31 г. побудить Людовика Благочестивого к отмене С. поединка; собор в Валенсии 855 г. угрожал отлучением тому, кто законно данную перед судом присягу будет опровергать своей присягой, так как такое злоупотребление ведет к поединку, и постановил просить у короля издания закона против С. поединка; целый ряд пап запрещали С. поединок. Несмотря на это и на стремление Карла Великого ограничить применение С. поединка, этот вид судебного доказательства получал все большее распространение. Со времени Оттона II право председательства и руководства при судебных поединках было отнесено к прерогативам короны. В них принимали участие не только светские, но и духовные лица при судебной защите имущественных прав церкви. Для калек, старцев, священников и женщин допускалось заместительство на судебном поединке. Самый поединок, по саксонским и швабским законодательствам, происходил следующим образом: если нельзя было неопровержимо доказать свидетельскими показаниями виновность обвиняемого, то судья при основательном подозрении и по требованию сторон мог постановить о разрешении дела поединком. Поединок происходил в присутствии судей; противники являлись на арену в сопровождении друзей, духовника и свидетелей; оба противника приносили присягу: обвинитель ? в справедливости своего обвинения, обвиняемый ? в своей невиновности. Строго наблюдалось со стороны суда равенство шансов боя. Вооружение противников обыкновенно состояло из щита и палицы (Kolben). После причащения духовником сперва обвинитель, потом обвиняемый вступали в огороженное пространство, сопровождаемые посредниками (Kreisw a rtern) с длинными шестами; назначение посредников состояло в том, чтобы разделять противников, когда судья найдет возможным прервать поединок по требованию упавшего на землю или раненого противника. Перед началом боя судья требовал от зрителей под угрозой смертной казни полнейшего молчания и воздержания от каких-либо знаков и указаний противникам. Побежденным считался тот, кто, отступая, переступит усыпанный песком или соломой круг; кто настолько утомится, что не будет в состоянии продолжать бой; кто выронит оружие; кто в третий раз потребует перерыва поединка; чья кровь раньше окрасит землю; кто сам признает себя побежденным. Если побежденным оказывался обвиняемый, то он приговаривался к наказанию за то преступление, в котором он обвинялся или подозревался; если же он побеждал, то тотчас же торжественно провозглашалось его оправдание. Допускался также поединок мужчины с женщиной, но для уравнения шансов первый обыкновенно ставился по пояс в яму. В Германии поединок в качестве судебного доказательства вымирал постепенно и окончательно исчез в половине XVII ст.; императоры ограничивались только тем, что давали городам или отдельным лицам привилегии, избавлявшие их от обязанности выходить на С. поединок. Во Франции закон Гундобальда о С. поединке действовал со времен Дагоберта (630). Лотарь II запретил поединок; Генрих I опять дозволил его, но только от понедельника до среды; Людовик VII ограничил С. поединок в гражданских делах определенной суммой иска. В 1 260 г. Людовик IX воспретил всякие поединки в своих доменах. Филипп IV Красивый, в 1303 г. временно воспретивший С. поединки во всей Франции, в 1306 г. снял это запрещение и разрешил поединок в тех случаях, когда виновность подозреваемого в совершении преступления, влекущего за собою смертную казнь, не может быть доказана свидетелями или другими средствами. С конца XIV ст. во Франции исчезает С. поединок в качестве общего доказательства по уголовным делам. В Англии С. поединок впервые появился при Вильгельме Завоевателе; в XIII ст. он получил полное распространение, но относительно вызова на поединок можно было апеллировать в ассизы. В 1571 г. королева Елизавета воспретила С. поединок в гражданских делах. В уголовных делах С. поединок исчез из английского законодательства только в 1811 г. вследствие постановления парламента по делу Торнтона, который обвинялся в убийстве и хотел доказать свою невиновность С. поединком, но не нашел себе противника. Что касается русского права, то "Русская Правда" не дает никаких указаний относительно С. поединка, или "поля". Впервые о нем упоминается в первой четверти XIII ст., в договоре смоленского князя Мстислава с немцами, запрещающем С. поединок между русскими и немцами. Ввиду этого некоторые исследователи нашего права (Каченовский, Калайдович, Погодин) приходят к заключению, что поединок не есть исконное, национальное явление нашего процесса, а заимствован у других народов и сравнительно поздно; другие же исследователи (Пахман, Дмитриев, Сергеевич, Беляев) полагают, что поединок, несмотря на молчание "Русской Правды", есть древнейший способ доказательства и у нас. В эпоху Судебников закон предоставлял решать поединком всякие дела, как уголовные, так и гражданские. На практике, по мнению проф. Сергеевича, поединок имел, однако, весьма ограниченное применение. Если обе стороны ссылались на поединок, то, обыкновенно, дело вершилось на основании других доказательств. Ссылка на поединок имела решающее значение только в том случае, когда одна из сторон отказывалась от поединка; тогда отказавшаяся сторона проигрывала дело. Принимать предложенное "поле" обязаны были все без исключения; никакие соображения не избавляли тяжущихся от этой обязанности. Так, в одном судном деле времен Василия Иоанновича, когда боярские дети отказались драться с крестьянами и требовали, чтобы ответчики выставили против них боярских же детей, судьи не уважили этого предрассудка и обвинили истца. Старым людям, малолетним, увечным, женщинам и духовенству было дозволено ставить за себя на поединок "наймитов"; ответчик также имел право ставить за себя наймита, когда истец его ставил, но послух ? только в том случае, когда подходил под условия, при которых наем дозволялся. Силы обеих сторон на поединке должны были быть равными, вследствие чего в Царском Судебнике было постановлено, что небоец бьется с бойцом только по собственному желанию. "Польщики" приводили с собою стряпчих и поручников; обязанность последних заключалась в том, чтобы ставить тяжущегося к полю. Для поединка назначался особый срок, до которого истец и ответчик отпускались на поруки. Для наблюдения за правильностью поединка предписывалось присутствовать при нем окольничему и дьяку. Полю всегда предшествовало крестное целование с обеих сторон; тяжущиеся присягали лично и в том случае, когда высылали за себя наймитов. Цель этой обоюдной присяги, по мнению проф. Дмитриева, состояла в том, чтобы устранить употребление волшебных средств для успешного окончания поединка. Побежденная на поединке сторона приговаривалась к уплате иска и судных и полевых пошлин. Такому же взысканию подвергались и те, которые или не явились к поединку, или сбежали с поля; достаточно было неявки хотя бы одного из представителей тяжущейся стороны, чтобы вся сторона подверглась обвинению. Для уравнения шансов боя судьи имели право некоторых из тяжущихся отставить от поля, а другим приказать биться. На случай, если побежденный будет убит, "Псковская судная грамота" постановляла "на трупу кун не имати"; убившему предоставлялось только "доспех сняти, или иное што, в чем на поле лезет". По Судебнику, доспех побежденного, вероятно, выкупался у окольничего ("окольничему на убитом полевые пошлина, да за доспех три рубли"). Дело, решенное судебным поединком, не подлежало ни пересмотру, ни перевершению. Несмотря на распространенность С. поединка в Древней Руси, духовенство давно уже требовало его искоренения. Еще в 1410 г. митрополит Фотий писал новгородскому духовенству, чтобы священники не причащали идущих на поле и не хоронили убитых; убивший своего противника, как душегубец, "в церковь не входит, ни дары не приемлет, ни Богородицына хлеба, причащения ж святого не приимет осмнадцать лет"; священник, причастивший или отпевший польщика, лишается священства. Такого строгого взгляда на поединок наше духовенство держалось, однако, не всегда, и Стоглав требовал изгнания поединка из суда духовного. По определению этого собора, "а крестного целования и поль священничьскому и иночьскому чину не присужати, по священным правилом, кроме душегубства и разбоя с поличным; в таких винах градцкие судьи да судят, по царьскым законам". С. поединок у нас окончательно вымирает в конце XVI в. Указом 1556 г. предписывалось: если стороны досудятся до поля, то присуждать им не поле, а крестное целование. В последующих актах о поединке нигде не упоминается, кроме монастырских имений. По мнению проф. Пахмана, С. поединки продолжались до уложения 1649 г. См. Пахман, "О судебных доказательствах"; Дмитриев, "История судебных инстанций"; Сергеевич, "Лекции и исследования по древней истории русского права"; "Объяснения к проекту уголовного уложения редакционной комиссии", т. VI, стр. 294.
С. Абрамович-Барановский.