Значение ГЕНЕАЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ЯЗЫК0В в Лингвистическом энциклопедическом словаре

— изучение и группировка языков мира на основании опреде- ГЕНЕАЛОГИЧЕСКАЯ 93 ления родственных связей между ними (отнесения их к одной семье, группе), т. е. иа основе общего происхождения из предполагаемого праязыка. Каждая семья происходит из разошедшихся друг с другом диалектов одного языка (праязыка этой семьи), напр., все ром. языки происходят из диалектов народной (вульгарной) латыни, на к-рых говорила б. ч. населения Рим. империи перед ее распадом. Для определения места языка, согласно Г. к. я., он должен быть сопоставлен с др. родств. языками (см. Родство языковое) той же семьи и с их общим праязыком (к-рый обычно- известен лишь на основании реконструкций, осуществляемых при сопоставлении всех этих языков друг с другом) посредством сравнительно-исторического метода. Для семей, образовавшихся незадолго до фиксации одного из диалектов праязыка на письме (как в случае славянских и тюркских языков), наличие и характер исходного праязыка не вызывает сомнений. Чем дальше отстоит во времени реконструированный праязык от письменных или устных языков-потомков, тем менее отчетливо его представление. Наиболее достоверные результаты в Г. к. я. могут быть получены при сравнении морфологич. показателей, легкость сравнения к-рых определяется, во-первых, семантнч. причинами (ограниченностью набора возможных грамма-тич. значений во всех языках мира и их исключит, устойчивостью прн четкости вероятных смысловых изменений, подчиняющихся строгим правилам: морфа, обозначающая наклонение илн вид, может приобрести значение времени и т. п.), во-вторых, принципом морфонологич. характера, согласно к-рому из всех фонем каждого языка в окончаниях используется относительно небольшая часть. Это облегчает установление соответствий между языками, особенно в тех случаях, когда совпадающие формы образованы от одинаковых корней и соответствие простирается на всю словоформу (ср. ст.-слав. jes-ть, др.-инд. as-mi, хет. es-mi 'я есмь' из общеиндоевроп. *es-mi, ст.-слав. jes-tb, др.-инд. as-ti, хет. es-ti 'он есть' из общеиндоевроп. *es-ti и т. п.). В языках, использующих морфонологич. чередования, к-рые связаны с изменением места словесного ударения в словоформе, могут быть отождествлены друг с другом по происхождению и целые группы словоформ, связанные друг с другом в пределах одной парадигмы (др.-инд. han-ti, хет. kuen-zi 'он бьет, убивает' из общеиндоевроп. *gwhen-ti, др.-инд. ghn-anti, хет. kunanzi из общеиндоевроп. *gwhn-onti; древнее место ударения в хеттской клинописи передается сдвоенным написанием гласных как «долгих»). При наличии системы таких отождествляемых форм с одинаковыми значениями принадлежность языков, обладающих морфологич. показателями, к одной семье (в приведенных примерах — к индоевропейской) не может вызывать сомнений. Значительно более сложным является использование для Г. к. я. словарных соответствий между языками. В таких областях лексики, как числительные, возможно заимствование целых лексич. групп из одного языка в другой, что даже при наличии системы словарных соответствий, подчиняющихся определ. правилам, не дает возможности непосредственно сделать вывод о вхождении язы- 94 ГЕНЕАЛОГИЧЕСКАЯ ков в одну семью. Совпадение совр. япон. форм числительных от 'одного' до 'шести' с совр. тибетскими (см. таблицу) объясняется только тем, что япон. яз. более 1000 лет назад, в эпоху сильного кит. влияния на япон. культуру, заимствовал эти числительные (сосуществующие в япон. яз. с другой, собственно японской системой числительных) из кит. яз., в конечном счете родственного тибетскому. При этом фонетич. развитие в самом тибет. яз. привело к такому упрощению звуковой структуры др.-тибет. слов (с потерей первого согласного в древней начальной группе фонем и т. п.), при к-рой совр. тибет. формы (лхас. диалекта) оказываются значительно более близкими к японским, чем др.-тибетские. Но если бы др.-тибет. формы не были известны, то прямое сравнение совр. япон. и тибет. числительных могло бы привести к ошибочным выводам относительно Г. к. я. Между тем до недавнего времени были распространены такие опыты сопоставления ми. беспнсьм. языков (напр., Африки), к-рые основывались преим. на сравнении относительно небольшого числа употребит, слов этих языков. Нек-рое основание для такого метода (к-рый по отношению к языкам без развитой системы флексий может — при отсутствии контроля лексич. сопоставлений грамматическими — не привести к ^окончат, выводам) дает лексикостатисти-ка (глоттохронология), согласно к-рой в пределах нескольких (одной или двух) сотен наиболее употребит, слов языка темп изменений обычно остается очень медленным, хотя этот темп и может сильно варьировать в зависимости от условий развития языка (ср. крайнюю медленность изменения языков, не контактирующих непосредственно с другими, как, напр., исландский; см. Кок-тахты языковые). В Г. к. я. обычно именно сравнение подобных наиболее употребит, слов и использовалось для выводов о языковом родстве. Однако сравнение лексики разных подгрупп австрал. языков, находившихся в длит, контакте друг с другом (уже через много тысячелетий после распада общеавстрал. яз., к к-рому все этн подгруппы в ко- нечном счете восходят), показывает, что при определ. типе социальной организации и численной ограниченности коллектива (делающей необходимыми интенсивные смешанные браки между разными племенами) значит, число таких наиболее употребит, слов языка (включая мн. термины родства, назв. животных и растений, числительные, а также и ряд глаголов) может заимствоваться из одного языка в другой. Наиболее интенсивно лексич. контакты этого типа происходят (как и в случае с австрал. языками) при наличии первонач. родства позднее контактирующих языков, как, напр., при контакте др.-английского с др.-скандинаве ким в эпоху завоевания Британии др.-сканд. племенами (из ях языка в др.-англ. яз. проникли не только мн. употребит, существительные, но в такие местоимения, как 3-е л. мн. ч. they и др.). Значит, близость двух контактирующих языков (как и в случае аналогичного культурно-исторически обусловленного взаимодействия ст.-славянского — позднее церк.-славянского — и др.-рус. языков) делала возможным сосуществование двух параллельных форм одного и того же слова (напр., др.-англ. еу 'яйцо' и др.-сканд. egg > совр. англ. egg 'яйцо'; рус. «надежа» и церк.-слав. «надежда»), после чего одно из слов (во мн. случаях, как в приведенных примерах, заимствованное слово) побеждало. Наличие письм. памятников (соответственно др.-англ. и др.-сканд., др.-рус. и ст.-слав.) делает возможным проследить по ним это развитие. При отсутствии таких памятников или же (как это было, по-видимому, в истории большинства языков мира) при большой хроно-логнч. удаленности процессов позднейшего смешения двух первоначально родств. языков только тщательное применение сравнит.-ист. метода, позволяющего выделить разные типы звуковых соответствий между словами (исконно родственными или позднее заимствованными), дает возможность наметить пути этого смешения. Предполагается, напр., наличие целого пласта и ран. лексич, заимствований в словаре оощеслав. пра- языка, исконно родственного иранскому (из к-рого общеславянский, возмож-во, заимствовал такие термины религ.-социального характера, как слав. * bogT> k 1; Allen W.. Relationship in comparative linguistics, «Transactions of the Philological Society. 1953», Oxf.. 1953; GreenbergJ., Genetic relationship among languages, в его кн.; Essays in linguistics. [Chi.. 1957]; Penzl H., Zu den Methoden einer neuen Germanischen Stammbaumtheorie, «Beitra-ge zur Geschichte der dcutschen Sprache und Literatur», 1986, Bd 108. H. 1. S. 16—29; см. также лит. при ст. Языки мира. Вяи- Вс. Пеанов.