Значение слова МАНН в Литературной энциклопедии

1.[/b] [trn][m2]Генрих [1871—] — современный немецкий писатель, сын богатого купца, сенатора, из старинной любекской патрицианской семьи. Представитель сходящей со сцены при господстве монополистического капитализма старой торговой буржуазии, в своем процессе деградации смыкающейся с паразитической буржуазией эпохи загнивающего капитализма, с одной стороны, и мелкобуржуазным активизмом — с другой, М. — характерный немецкий «лево»-буржуазный писатель эпохи империализма. Изображая буржуазный декаданс, М. сам блуждает в его тупике. Уже для первых сборников новелл М., как «Ein Verbrecher und andere Geschichte» (Преступление и др. рассказы, 1893—1897) и «Das Wunderbare» (Волшебное, 1903), характерны недовольство жизнью, усталость; уже там ставится излюбленный М. в дальнейшем вопрос, что выше, жизнь или иллюзия — искусство. Искусство для М. — форма ухода от современной действительности. Связь этого эстетизма с теми упадочническими слоями буржуазии, к-рые потеряли свое прежнее значение, особенно ярко видна в романе М. «Jagd nach der Liebe» (Погоня за любовью, 1905). Здесь рисуется снобизм, безделье прожигающих жизнь паразитов — буржуа, кокоток, художественной богемы, ищущих всяких возбуждений для своих отупевших нервов. На этом фоне привязанность героини [m2]771 романа Уты к искусству дана как противопоставление низости упадочнического общества. Но даже эта привязанность к искусству в конце-концов сомнительна; она выявляется как бесполезная и бесцельная. То же упадочничество отражено в трилогии «Die G?ttinnen» (Богини, 1902—1904), в которой герцогиня Асси в поисках настоящей жизни проходит три ступени — красоту, искусство и любовь — и никакого выхода не находит, несмотря на то, что для воплощения своих идеалов не считается ни с какими условностями, преодолевает всякие препятствия, переходит всякие границы. В этом плане Манн тесно связан со всей волной декадентского аморального эстетизма, бегущего от жизни в эротику и искусство. Этот эстетизм характерен для упадочнической буржуазной литературы конца XIX и начала XX вв. В этом упадочничестве смыкается лит-ра разных слоев деградирующего буржуазного общества: неприспособившейся к новым формам капиталистической наживы родовитой торговой буржуазии, прожигающей жизнь рантьерской буржуазии, деклассированной богемной интеллигенции, как и остатков старой аристократии. Но в творчестве М. заметна и другая струя. Деклассация, разорение некогда мощной торговой буржуазии ведет не только к упадочничеству, но и к критике новых форм капитализма. В одном из первых романов М. — «Im Schlaraffenland» (Кисельные берега, 1900) — дается яркая, резкая критика нового, наступающего финансового капитала. В центре здесь финансист Тюркгеймер, который различными спекуляциями сколачивает свой капитал, который держит в своих руках разные области промышленности, прессу и обслуживающую его интеллигенцию. Вокруг Тюркгеймеров, как вокруг оси, вертится весь капиталистический мир с его аферами, подкупностью, подхалимством. С огромной силой вскрывается гниль буржуазного общества с его обманчивым блеском и сомнительными наслаждениями. Даже искусство, которое так чтит М., — в рамках этого общества лишь прислужница [m2]772 буржуазии, прислужница, которая своим гримасничаньем, оригинальничаньем и даже постановкой «социальных» проблем с показом «зверского» возмущения пролетариата служит только наслаждению и щекотанию нервов тупеющей и самодовольной буржуазии. Этот роман можно поставить рядом с лучшими социальными романами Бальзака, также рисующего хищнический путь капитализма. Но дав такую резкую критику новой буржуазии, Манн в дальнейших своих произведениях, как «Professor Unrat» (Учитель Унрат, 1906) и «Die kleine Stadt» (Маленький город, 1908), переносит центр тяжести на проблему личности и общества. В этих романах изображены уже не правящие круги буржуазии, сосредоточившие всю власть в своих руках, а как-раз мещанские слои общества, всячески стремящиеся к властвованию хотя бы над узким кругом окружающих их людей. При всей низости и пошлости учителя Унрата его жизнь приобретает значимость именно жаждой власти, подчинением, унижением всех видных лиц провинциального города, которые в свою очередь являются лживыми и пошлыми. В романе «Маленький город» обыватели, встревоженные и выбитые из колеи гастролирующей труппой артистов, то признают то отрицают совершенно противоположные принципы, представленные клерикалом-священником и спекулирующим на прогрессе адвокатом, преследующим свои личные цели. В своей критике буржуазного общества, в постановке проблемы власти и личности, в беспощадной сатире на окружающее М. все больше и больше приближается к отряду радикальной мелкой буржуазии и ее интеллигенции; он выступает вместе с ним во время войны с пацифистской критикой войны, а во время революции — с весьма туманным признанием революции. Манн сотрудничает тогда в журнале радикальной мелкобуржуазной интеллигенции «Акцион» ( см . « Aktion »). В период 1911—1925 им написана трилогия «Das Kaiserreich» (Империя, 1911—1925), где снова ставятся большие социальные проблемы и подвергается критике государственная система Германии. В первом романе-трилогии «Untertan» (Верноподданный, 1911—1914), вышедшем по цензурным условиям только после германской революции 1918, прежний властолюбивый мещанин уже не довольствуется узким кругом влияния, но включается своей подлостью, эгоистическим ханжеством в общую систему германской империи, как плоть от ее плоти, кость от ее кости. В романе дается проникнутое ненавистью саркастическое, подчас желчно-карикатурное изображение буржуазной пошлости, освященной юнкерским государством и верноподданническим чувством немецкого буржуа. В следующем романе этой серии «Die Armen» (Бедные, 1912) М. в своем радикализме доходит до постановки вопроса о роли пролетариата в борьбе против выросшей на почве обмана и эксплоатации верноподданнической буржуазии. Но М. как писатель, ограниченный мелкобуржуазным радикализмом, не может понять классовой [m2]773 борьбы пролетариата. Социальный идеал выражающего наиболее революционные тенденции рабочего Бальриха весьма неопределенен. Бальрих все свое внимание сосредоточивает на личной мести капиталистам и на подготовке к завоеванию своей законной власти и могущества. Оказывается так. обр., что стимул честолюбия и властолюбия гонит вперед не только буржуа, связанного верноподданническими узами с государственным аппаратом, но и пролетария. Как предатель-оппортунист-социал-демократ, так и революционно настроенный Бальрих по существу борются за осуществление своих личных целей, только различными путями. Но если честолюбивые стремления буржуа поощряются государственной властью, то по отношению к представителям пролетариата эти же стремления подавляются; они обречены на поражение в условиях капиталистического общества. Несмотря на все заострение социальных проблем, какое мы видим в этом романе, в основном он является лишь мелкобуржуазной трактовкой навязчивой проблемы личности. В последнем романе-трилогии «Der Kopf» (Голова), написанном после революции и вышедшем в 1925, М. изображена гниющая верхушка государственной власти довоенной Германии. Интриганство, беспринципность, глупость характерны как для находящихся у власти представителей юнкерства, так и для монарха. Раскрываются некоторые пружины войны, именно заинтересованность тяжелой промышленности. Патриотизм отнюдь не мешает ей переправлять через нейтральные страны свои пушки врагу, если на этом можно нажить прибыль выше обычной. Но с этой социально заостренной проблемой у М. увязаны и другие — о жизни как стремлении к власти и жизни как игре или иллюзии. Разрешить эти проблемы герои М. бессильны. Они гибнут или от стремления к власти, оказавшейся не силой, а слабостью, или от беспрерывной игры в жизнь, или от подмены жизни искусством. Выхода из этого положения М. не видит и не указывает. В романах «Кисельные берега» и «Верноподданный» его критика буржуазного общества и государства достигает высшего напряжения. В других же произведениях, а особенно в романе «Голова», где социальные проблемы переходят в тему неуравновешенности вытолкнутого из строя и растерявшегося буржуа, критика суживается до проблемы его личности, теряет свою целеустремленность и уверенность. В последующих своих произведениях, в новелле «Paul und Liliana» (Пауль и Лилиана, 1926), в романах «Mutter Marie» (За сына, 1927), «Eugenie» (Евгения, 1928) и в сборнике новелл «Sie sind jung» (Они молоды, 1929), Генрих Манн по-новому, очень нервно и болезненно, повторяет свои старые темы параллелизма жизни и игры-искусства, причем проблемы эти остаются неразрешенными. После периода мелкобуржуазного активизма упадочническое разочарование и эстетизм получают в творчестве Генриха Манна перевес над критикой буржуазного общества. [m2]774 При общей неуравновешенности и противоречивости Манн отличается напряженными исканиями наиболее подходящих форм выражения. М. — неспокойно описывающий события повествователь. Не только люди, но и события, в к-рых эти люди участвуют, изображены у М. с особой пристрастностью, как напр. сцена открытия памятника Вильгельму I в «Верноподданном», к-рая превращена в настоящий гротеск и издевательство над буржуазным патриотизмом. Отворачиваясь от добропорядочной буржуазной «объективности», М. этой утрировкой подчеркивает свое отрицательное отношение к буржуазии и ее культуре. Вот почему Манн становится близок мелкобуржуазному активизму, его признают даже учителем протестующего экспрессионизма мелкобуржуазной литературы. В связи с включением в тематику М. проблемы личной упадочности и безвыходности, искусства и жизни, при неуравновешенности героев, произведения его становятся настолько нервно-напряженными, что часто, особенно после войны, в них теряется логическая нить повествования. Рассказ М. переходит часто в нервные выкрики, явления воспроизводятся во всей их сумбурности, что приводит в противоположность прежней манере писателя к расплывчатости и нечеткости изложения. Общая принципиальная критика буржуазного общества теряется в хаосе борьбы личности со своими противоречивыми стремлениями. Упадочничество и неуравновешенность снимают ту критику буржуазного общества, которая характерна для главных произведений М., как и последнего его романа «Die grosse Sache» (Великое дело, 1930). Здесь протест против фашизирования Германии и сатира Иллюстрация: Георг Гросс. Иллюстрация к роману Г. Манна [m2] «Кобес» (Берлин, 1925) [m2]775 на новую плутократию также ослабляются сведением общественной жизни послевоенной Германии к проблеме психологической. Критика М. современной действительности тем самым стала менее четкой и целеустремленной. Не только художник, но и публицист, М. все время активно участвует в обсуждении политических, гл. обр. культурных проблем. Его публицистические статьи за последние годы собраны в сборнике «Sieben Jahre» (Семь лет, 1929). Во время войны и революции в Германии М. выступал за лозунги пацифизма и революции. Но эти лозунги, как и у мелкобуржуазных радикалов активизма, были весьма неясны. Дальше неопределенного призыва к демократизму и духовной революции Манн не шел. В последующие годы М., являясь членом Общества друзей Советского Союза, неоднократно защищал его против клеветы; однако это не помешало ему подписать протест против расстрела 48 вредителей. Защита СССР все время шла у Генриха Манна по линии примирения культуры «Востока» (под этим понималась советская культура) с культурой «Запада», противоречия к-рых, по мнению М., суждено сгладить Германии. Таким обр. защита культурной политики Советского Союза приводила объективно к националистической апологии немецкой буржуазной культуры. Манн выступал также на демонстрациях протеста по поводу нарастающей культурной реакции Германии. Этим писатель заслужил в буржуазной лит-ре звание революционера и оригинала. Библиография: I. Собр. сочин., с предисл. В. М. Фриче, 9 тт., изд. «Современные проблемы», М., 1909—1911 (тт. I—III. Богиня, или три романа герцогини Асси, ч. 1. Диана, ч. 2. Минерва, ч. 3. Венера; т. IV. Мнаис Джиневра, Новеллы, Мелкий бес, Роман; т. V. В погоне за любовью, Роман; т. VI. Актриса, Чудесное, Новеллы, с критическим очерком Г. Бранденбурга; т. VII. Из жизни светских людей, Роман; т. VIII—IX. Мечта и жизнь, Роман); Полное собр. сочин., 9 тт., изд. Саблина, М., 1911—1912; Верноподданный, Роман, 2 тт., изд. Г. С. Цукерман, П., 1915 (т. I. Власть, т. II. Карьера), и др. В пореволюционные годы издано: Диана, перев. А. Полоцкой, Гиз, М. — П., 1923 (изд. 2-е, Л., 1927); Минерва, перев. А. Полоцкой, Гиз, М. — П., 1923 (изд. 2-е, Л., 1927); Венера, перев. А. Полоцкой, Гиз, М. — П., 1923 (изд. 2-е, Л., 1927); Мадам Легро, пьеса в 3 д., перев. В. Ирецкого, издание «Мысль», П., 1923; Обездоленные, ред. и вступ. статья Б. Гиммельфарба, ГИУ, Харьков, 1923 (То же, изд. ВЦСПС, М., 1925; То же, Гиз, М. — Л., 1926); Рассказы, перев. Н. И. Соколовой, Гиз, М. — П., 1923; Предатели, перев. Б. Л. Каценельсон, изд. «Мысль», Л., 1924; Борьба, Роман, перев. А. М. Карнауховой, издание «Мысль», Л., 1925; Беднота, Роман, перев. О. Я. Скитальца-Яковлева, Гиз, М. — Л., 1926; Кобес, Рассказ, перев. Е. А. Некрасовой, Гиз, М. — Л., 1926; Верноподданный, перев. А. Полоцкой, Гиз, М. — Л., 1927; За сына, Роман, перев. В. П. Стелецкого, изд. «Мысль», Л., 1927 (в перев. С. Я. Лурье — «Мария», изд. «Прибой», Л., 1927); Лилиана и Пауль, Новелла, перев. Ел. Эйхенгольц, Гиз, М. — Л., 1927; Светские люди, Роман, перев. В. М. Фриче, Гиз, М. — Л., 1927; Рассказы, перев. М. А. Зельдович, изд. «Огонек», М., 1928; Счета жизни, Рассказы, перев. Л. А. и В. А. Шполянских, под ред. Г. А. Зуккау, изд. «Прибой», Ленинград, 1928; Novellen, 1909—1911; Madame Legros (Пьеса из времен Французской революции), 1913; Brabach, 1916; Der Weg zur Macht; Das gastliche Haus, 1919; In einer Familie, 1924; Mutter Marie, 1927; Eugenie oder die B?rgerzeit, 1928; Sie sind jung, 1929. Новеллы: Abrechnungen, 1924; Kobes, 1925; Liliane und Paul, 1926; Gesammelte Romane und Novellen, 12 B-de, 1916. [m2]776 II. Фриче В. М., От морали к эстетике и эротике, Предисловие к роману «Диана» в «Собр. сочин.» Манна, т. I; Его же, Зап.-европейская литература XX в. в ее главнейших проявлениях, Гиз, М. — Л., 1926; Sinsheimer H., Heinrich Manns Werk, 1902 (M?nchen, 1921); Sauer H., H. Mann, 1909 («Das Literarische Echo»); Lothar E., Silhouette, «Neue Freie Presse», 2/XI 1926. А. Запровская 2.[/b] [trn][m2]Томас [1875—] — немецк. писатель, сын богатого купца, сенатора, из старинной любекской патрицианской семьи. Брат Генриха Манна ( см .). Если буржуазная критика с недоброжелательством относилась к некоторому радикализму последнего, то Т. Манн всегда пользовался ее благосклонностью, так как в отличие от брата в своих произведениях никогда не ставил проблем критики буржуазного общества. Однако различие Маннов как писателей не коренное, не переходящее в противоположность; творчество обоих вырастает из одного и того же социального базиса. М. рисует распад старой, «честной», в течение ряда столетий поддерживавшей «величие» страны торговой буржуазии. В своем первом большом романе «Die Buddenbrooks» (Семья Буденброоков, 1901) М. подробно излагает историю ее распада. Распад этот идет, с одной стороны, по линии неприспособленности старинной купеческой фирмы к «новым требованиям» жизни. Достигнув своего благосостояния на основе законов традиционно-патрицианской купеческой «честности», она не в состоянии овладеть «новыми» спекулянтскими формами наживы и конкуренции. Беззастенчивые выскочки, бандиты современной биржи и монополистического финансового капитала, достигающие огромного богатства путем головокружительных спекуляций, вытесняют и разрушают в своем стремительном движении старинные уважаемые купеческие фирмы, столетиями накоплявшие свои капиталы. С другой стороны, распад старого патриархального купечества, рисуемый Манном, идет по линии физического вырождения последних его представителей. Семья Буденброоков из поколения в поколение становится все менее солидной. Последний отпрыск этой семьи, [m2]777 маленький Ганно, мечтает о музыке, не испытывая никакого тяготения к деловой жизни фирмы. Своей смертью он как бы засвидетельствовал распад старого рода Буденброоков и неприспособленность его к новым формам капиталистической наживы. В лице Ганно выступает тип деклассирующегося буржуа, стремящегося укрыться под сенью искусства от ударов враждебной действительности. Не без иронии изображает М. это бегство последних Буденброоков в область искусства как в последнее убежище деклассирующихся слоев упадочной буржуазии и аристократии. В следующих характерных для М. произведениях, как «Tonio Kr?ger» (Тонио Крегер, 1903) и «Der Tod in Venedig» (Смерть в Венеции, 1913), новое поколение старого купечества уже связало свою судьбу с искусством. Но представители его — Тонио Крегер и Густав Ашенбах («Смерть в Венеции») — даже в искусстве не находят полного успокоения. Тонио Крегер тяготится жизнью художника в классической стране искусства, Италии. Он все еще находится во власти воспоминаний о былом величии вскормившей его купеческой семьи, его тянет назад в родные места. Но по возвращении в Германию, в родной город, Тонио убеждается, что семья его забыта и сам он чужой; иллюзии рушатся, и Тонио попадает в безвыходный тупик. В такой же тупик, к-рый разрешается только смертью, попадает и писатель Густав Ашенбах после Иллюстрация: Шульц. Обложка к роману Томаса Манна [m2] «Семья Буденброоков» [m2]778 долголетней службы искусству: охваченный внезапной и непонятной тревогой он навсегда покидает город, создавший его славу, и уезжает в Венецию; здесь встречает мальчика, к-рый для него становится идеалом красоты. Перед этой естественной красотой блекнет красота искусственная, создаваемая художественным творчеством. Ашенбах, этот отпрыск старой купеческой семьи, убеждается, что искусство, которому он отдал жизнь, жалкая иллюзия по сравнению с природой и ее подлинным творчеством. Поняв это, Ашенбах уже не может возвратиться к любимому, осмысливавшему его существование труду, и только смерть избавляет его от страшного духовного краха, в к-ром рушится весь смысл большой и богатой успехами жизни. От действительности, а также и от искусства М. уходит в созерцательный эстетизм, в пассивное наслаждение жизнью. Он отражает распад старой буржуазии, но не поднимается до протеста, как Генрих Манн, открыто проповедует отказ от активного участия в жизненной борьбе. В романе М., вышедшем уже после войны и революции в Германии, «Zauberberg» (Волшебная гора, 1924) продолжена эта линия. Для ухода от действительности М. избирает объектом изображения горный санаторий для туберкулезных, совершенно почти отрезанный от остального мира. Обитатели санатория создают свой медлительный, полусонный ритм жизни, ничего общего не имеющий с суетой внизу. Если в начале приезжающие еще совершают прогулки в горах и ведут разговоры на философские темы или завязывают любовные интриги, то через некоторое время все они лишаются чувства времени, переходя к «dolce far niente» («сладостному безделью») и блаженному созерцанию окружающей природы. Этот дорого стоящий идеал безделья М. возводит в высший жизненный принцип. И этот принцип не снимается окончательно даже финалом романа, в котором автор заставляет одного из героев, также являющегося представителем разорившейся сенаторской купеческой семьи, неожиданно уйти добровольцем на фронт защищать отечество. Таким прыжком в действительность, смысл к-рого в пробуждении иллюзорных для уходящей буржуазии надежд на мировую войну, кончается роман, основная идея к-рого — уход от реальности, создание пассивной и созерцательной жизни. Так. обр. М. рисует распад, загнивание раньше влиятельных слоев торговой буржуазии, в то время как Генрих М. наряду с распадом показывает и активизацию этих слоев в их протесте против новых форм капитализма, вытесняющих старые. Поэтому, несмотря на схожесть, произведения обоих писателей имеют и большие различия. У Генриха М. мы в основном видим пафос обличения и нервность мятущейся, раздвоенной индивидуальности. У М. преобладают эпическое спокойствие и созерцательная медлительность в изображении явлений. Если в первом романе Манна «Буденброоки» автор изображает историю распада семьи Буденброоков с реалистической точностью и правдивостью, [m2]779 то в дальнейших произведениях — «Тонио Крегер» и «Смерть в Венеции» — центр внимания переносится на впечатлительность героев, а также на их способность бездейственно созерцать окружающее. Начинает преобладать изображение переживаний и впечатлений, которые именно своею мелочностью и случайностью как-то влияют на судьбу героев и приводят к большим сдвигам в их самооценке. От этой значимости мелочей и случайного автор в дальнейшем своем творчестве переходит к спокойному и медлительному созерцанию. Так, в «Волшебной горе» длинно и тягуче, больше чем на тысяче страниц, рассказывается об однообразной санаторной жизни, и буржуазное бездействие освящается сознанием достоинства и важности мельчайших чувствований. Язык и композиция романа Томаса Манна поэтому медлительны и тягучи, превращаются в паутину длиннейших описаний безделья. Этот роман связывает Томаса Манна с буржуазным упадочничеством в мировой литературе, прибегающим к эстетическому созерцательству как к одному из методов своего творчества (Пруст). Иллюстрация: Мазарель. Иллюстрация к «Европейскому роману» [m2] Т. Манна (Мюнхен, 1927) М. известен также как публицист. Наиболее значительные сборники его публицистических статей следующие: «Betrachtungen eines Unpolitischen» (Размышления аполитичного человека, 1918), за названным сборником идут: «Rede und Antworten» (Речи и ответы, 1922) и «Bem?hungen» (Усилия, 1925). Будучи убежден, как и Генрих М., что Германия должна стать культурным буфером между Западом и Востоком, он в своих высказываниях никогда не доходит до радикализма своего брата, оставаясь все время добрым буржуазным либералом и патриотом своего отечества. В сущности именно эти свойства и являются основанием того большого авторитета, [m2]780 к-рым М. в качестве высшего жреца немецкой «национальной» лит-ры пользуется в среде немецкой буржуазии и буржуазной интеллигенции. В его лице буржуазная Германия справедливо видит убежденнейшего защитника («Betrachtungen einen Unpolitischen») высокой культурной миссии отечественной буржуазии с ее отвращением ко всему «азиатски-хаотическому» (читай — большевистскому, ср. его этюд «Гёте и Толстой», 1923), с ее любовью к «порядку», спокойствию, с ее глубоким уважением к «доброму старому времени», когда бюргерство переживало наиболее безоблачную пору своего развития. Библиография: I. Русские переводы. Собр. сочин., перев. и предисл. Ю. Спасского, 5 тт., изд. «Современные проблемы», Москва, 1910—1915 (т. I. Фиоренца; т. II. Тристан, Новеллы; т. III—IV. Семейство Буденброоков (Падение одной семьи), ч. 1 и 2; т. V. Смерть в Венеции; Его королевское высочество, Роман, перев. под ред. Г. Рачинского, издание Моск. кн-во, М., 1910; Воспоминания, перев. С. Антропова, предисл. Н. Мещерякова, Гиз, М. — Л., 1924; Буденброоки, Роман, перевод В. С. Вальдман и М. Е. Лемберга, Гиз, М. — Л., 1927; Исповедь каторжника (Детство преступника), перев. Т. Жирмунской, под редакцией А. Н. Горлина, изд. «Прибой», Л., 1927; Двое, Рассказы, перев. М. А. Аполлонской, изд. «Огонек», Москва, 1928. Автобиографический этюд Манна помещен в «Die Neue Rundschau», 1930, VI. Произведения, не упомянутые в статье — Tristan, 1903; Der kleine Herr Friedemann, 1908; K?nigliche Hoheit, 1909; Bekenntnisse des Hochstaplers Felix Kr?ll, 1925; Pariser Rechenschaft, 1925; L?beck, als geistige Lebensform, 1926; Fiorenza, 1905. II. Лиров M., О Томасе Манне, «Киевская мысль», 1910, № 163; Фриче В. М., Очерк развития западно-европейской литературы, Гиз, Москва, 1922; Beck H., Th. Mann, Verfall und ?berwindung, 1925; Eloesser A., Th. Mann, sein Leben und sein Werk, 1925; Rosenkranz H., Th. Mann und das 20 Jahrhundert, 1925; Havenstein M., Th. Mann, der Dichter und Schriftsteller, 1927; Peter H. A., Thomas Mann und seine epische Charakterisierungskunst, 1929. III. Jacob, Das Werk Th. Manns, 1926. А. Запровская