Значение слова КОЛОКОЛЬНЯ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

- пристроенное к церкви, или стоящее отдельно от нее, но по близости с ней, сооружение, в котором повешены колокол или колокола, служащие для призыва к богослужению. В первые времена христианства, когда оно еще подвергалось гонениям, при местах молитвенных собраний не было ни колоколов, ни колоколен, и верующие приглашались в эти собрания негласным оповещением через посредство особых вестников; но после того, как религия Христова сделалась господствующей, стало возможным и, при увеличении христианских общин, более удобным, созывать их членов в храмы явным образом. Для этой цели употреблялись сперва так наз. била - деревянные или металлические доски, из которых извлекался звук ударами молота или колотушки. Исторические указания на существование таких бил встречаются уже в V и VI ст. Колокола при церквах завелись позже, не прежде VIII ст., и хотя вначале они были малы и неценны, однако для них стали вскоре устраиваться особые помещения. Первые колокольни, упоминаемые в истории, находились в Риме, при базиликах св. Иоанна Латеранского и св. Петра; самые древние из сохранившихся до наших дней находятся в Вероне и Равенне. Это - круглые башни, стоящие отдельно от церквей. В Зап. Европе, начиная с XI в., число К. быстро возрастает - не потому, чтобы их требовала величина колоколов, все еще незначительная, а потому, что в наступившие смутные времена, когда церквам и монастырям ежеминутно грозила опасность нападения со стороны баронских дружин и хищников; эти сооружения, кроме религиозной цели, удовлетворяли и мирской, а именно играли роль подзорных башен, с которых можно было наблюдать приближение неприятеля и предупреждать о нем окрестных жителей посредством набата. То, что сперва обуславливалось пользой и необходимостью, вскоре превратилось в предмет соперничества и кичения: каждая церковь хотела иметь свою К., каждый епископ или аббат считал важным делом воздвигать в своей резиденции высокую башню - видимый знак своей силы, не уступающей в горделивости донжонам в соседних замках светских властителей. Место, отводившееся К. романским зодчеством в общем плане церкви, было различно. В начале она ставилась, по прежнему, отдельно - обычай, удержавшийся надолго в Италии и, отчасти, в южной Франции. Потом ее стали воздвигать в связи с храмом, в средине его западн. фасада, над главным входом. Далее, появились две башни на краях этого фасада, с обеих сторон притвора, пара башен над концами боковых нефов, примыкающими к трансепту, башня над пересечением продольного корпуса с трансептом, а иногда во всех этих пунктах одновременно. Таким образом произошли храмы о нескольких колокольнях, их особенно много в Нормандии, где второстепенные церкви имеют по три, большие соборы пять, а некоторые даже и большее число башен (в реймском соборе - их семь, в лионском - девять). Форма башен изменялась, смотря по произволу зодчих и по стране, в которой они строились. Вначале цилиндрическая, она перешла потом в четырехгранную и в восьмигранную, суживающуюся кверху. Обыкновенно башня разделялась на несколько этажей, снабженных окнами и отверстиями для пропускания звука (SchalIоffnungen). Этим пролетом придавался вид двулопастных и трехлопастных арок, а также трифория, столь обычный в романской архитектуре. Крыши башен были по большей части свинцовые, хотя иногда делались также из каменных плит и черепицы. Им сообщалась форма остроконечного конуса, но чаще форма четырехгранной или восьмигранной более или менее высокой пирамиды, у основания которой, по углам башни, иногда ставились четыре такие же небольшие главки или балдахинчика. Стены башни, вверху, при переходе к подобной крыше, оканчивались горизонтальным карнизом, или же образовывали фронтончики. В подобном случае, иногда (напр., в прирейнских церквах) крыша, сохраняя общий вид пирамиды, представляла попеременно выступающие вперед и вдающиеся вовнутрь ребра, так что в горизонтальном ее разрезе получалась звезда. Наконец, нагота склонов крыши маскировалась небольшими слуховыми оконцами, размещенными по ней в один или несколько ярусов. С приближением к готической эпохе, крыша становится все выше и выше, все более и более остроконечной. В упомянутую эпоху число К. при церкви сокращается: их бывает или одна, в средине главного, западного фасада, или - что встречается чаще - две, по краям этого фасада. Готические К. имеют в плане вообще форму квадрата и образуют несколько этажей; постепенно суживающихся кверху и почти незаметно переходящих в остроконечную крышу .Каждая сторона К., в каждом этаже, почти вся занята одиночным или двучастным и вообще сложным стрельчатым окном. При этом, чем выше этаж от земли, тем все его вертикальные линии длиннее; крыша над последним из них имеет форму весьма высокой восьмигранной пирамиды, которая, к концу развития готики, становится совершенно сквозной, состоящей из орнаментированных каменных, плотных ребер и из узорчаторезных промежутков между ними. При ее основании, с верхнего этажа, поднимаются небольшие башенки, которые, вместе с подобными башенками, высящимися с устоев нижних этажей, с остроконечными фронтончиками над окнами и с балдахинчиками в других частях К., придают ей вид как-бы стройного кипариса или другого хвойного дерева, вытянувшегося на громадную высоту. Самая вершина К. увенчивалась крестом, фигурой петуха (эмблемой христианского бодрствования), но, всего чаще, так наз. флероном, или крестоцветом. Многие готические К., проектированные чересчур сложно и грандиозно, остались недостроенными, по недостатку времени и денег для их окончания. В эпоху Возрождения, К., как сооружения, которых не знало искусство древнего мира, доставлявшее образцы художникам этой эпохи, утратили первенствующее значение, какое они приобрели пред тем в церковной архитектуре. Относительно места, отводимого для них в плане храма, их формы, их размеров, водворились произвол и крайнее разнообразие; но вообще они стали строиться в полнейшем слиянии с храмом, в общем его характере и гармонии с прочими его частями, постоянно уступая господство над собой куполу. Самые высокие К. на Западе и, вместе с тем, во всем мире - кельнского собора (512 фт.), страсбургского соб. (466 фт.), соб. св. Стефана, в Вене (453 фт.), св. Михаила, в Гамбурге (426 фт.). Обращаясь от зап. Европы к России, следует заметить, что хотя колокола и появились в нашем отечестве чуть ли не тотчас по его обращении в христианство, однако, составляли вначале редкость, были немногочисленны и невелики. При русских церквах домонгольского и монгольского периодов нашей истории, К., повидимому, не строились. По крайней мере, об особых помещениях для колоколов впервые говорится в летописях только с XIV ст. Каковы были вид и устройство этих помещений, называвшихся "персями", или "першами", - о том трудно сказать что-либо положительное. По всей вероятности, первые К. на Руси были временные, деревянные, устроенные в виде козел. Потом деревянные столбы козел заменились каменными, самое их число увеличилось, их прикрытию дана большая прочность, и, таким образом, образовался тип так наз. "звониц", которые мы находим еще доныне при многих древних церквах, особенно в бывших областях Новгорода и Пскова (напр., при Софийском соборе, в Новгороде, при црк. Николы Явленного, во Пскове, в Мирожском м-ре и др.). Звоница представляла собою каменную стену умеренной длины и вышины, прорезанную двумя, тремя или несколькими свозными арками, расположенными в один, а иногда и в два яруса, и крытую по фронтончикам над арками. Такие первоначальные покрытия почти у всех сохранившихся звониц теперь исчезли и заменились прямой односкатной или двускатной кровлей, из середины которой выступает небольшая главка. В пролетах арок вешались колокола, на балках. Обыкновенно звоница помещалась на стене самого храма, но также строилась иногда и отдельно от него, получая, в этом случае, нижний этаж, заключавший в себе лестницу, ведущую на платформу, с которой производился звон. На иконах XVI ст. встречаются изображения не только подобных звониц, но и деревянных К., имеющих вид восьмигранных башен, которые впоследствии уступили свое место каменным. Этот тип К. водворился у нас, как можно предполагать, не без влияния западного зодчества и получил развитиe в московский период нашего искусства, когда, кроме восьмиугольной формы, К. стали давать круглую и четырехугольную, с шатровым или пирамидальным верхом о шести и восьми гранях, или же с главой в виде луковицы. Нигде, однако, в допетровской Руси, К. не строились в связи с церквами, как это было на Западе, а постоянно воздвигались как отдельные здания, лишь иногда примкнутые к той или другой стороне храма. Высота их, в сравнении с западными, была незначительна. Единственное исключение, в этом отношении, составляет башня Ивана Великого, в Москве. Высокие К., а равно и такие, которые находятся в тесной связи с церковью и входят в общий ее план, завелись в России только в XVIII ст. Способ подвески колоколов в православных странах существенно разнится от того, какой принят в Зап. Европе. На наших К. они укрепляются неподвижно, на солидных балках, и звук извлекается из них посредством качания языка и его ударов о стенку колокола, тогда как в католических и протестантских странах колокол прикрепляется к подвижному рычагу и издает звон, когда этот рычаг приведен в движение. Вследствиe этого, на Западе, колокола не могут быть так велики и тяжеловесны, как наши. А. С - в.