Data: 2009-03-17 Time: 19:27:03
= Эдвин Лефевр, «Воспоминания биржевого спекулянта», ISBN 5-901028-25-2 =
«Я заметил, что прямо перед тем, как начать расти или падать, цены акций обычно вели себя определённым образом. Когда счёт совпадений в поведении цен пошёл на сотни, я стал сравнивать сегодняшнее движение акций с тем, что было в предыдущие дни.
На бирже идёт сражение, и телеграфная лента служит подзорной трубой, чтобы наблюдать за ним. В семи случаях из десяти на её данные можно положиться.»
«Я работал в одиночку. Никого не подпускал к моему делу. В любом случае, это игра для одного.»
«Существуют круглые дураки, которые всё и всегда делают неверно. И существуют дураки с Уолл-Стрит, которые считают, что торговать надо всегда. На свете нет человека, который бы ежедневно имел нужную информацию, чтобы покупать или продавать акции и вести свою игру достаточно разумно.»
«Опыт поражений научил меня тому, что нападать стоит, только если уверен, что не придётся отступать.»
«Если мужчина намерен преуспеть в этой игре, он должен верить в себя и свой разум. Вот почему я не верю в советы и подсказки. Я по опыту знаю, что никто не может дать мне совет или ряд советов, которые принесут мне больше денег, чем моё собственное понимание.»
«Я бы сказал, что графики могут помочь тем, кто умеет их читать — или, точнее, кто умеет их усваивать. Но средним читателем графиков обычно завладевает идея, что эти пики и провалы, основные линии движений и вторичные изменения курсов, в сущности, и определяют всю игру. Если он доведёт эту идею до логического предела, он обречён на разорение.»
«Чтобы знать, как делать деньги, мужчине достаточно уметь верно оценивать условия.»
«Одна из самых полезных вещей, которой может научиться любой, такова: нужно отказаться от попыток схватить последнюю восьмую — или первую. Это две самые дорогие восьмушки в мире. В совокупности они обошлись биржевикам в такие миллионы, что их хватило бы на строительство бетонной автострады через весь континент.»
«Начинать движение нужно с малых объёмов. После первого движения приступать ко второму можно, только убедившись, что первое принесло прибыль. Нужно ждать и наблюдать. Курс никогда не бывает слишком высоким, чтобы начать покупать, и никогда не бывает слишком низким, чтобы начать продавать (без покрытия).»
«Я всегда играл в одиночку. Но когда рынок двинулся так, как я предвидел, я впервые в жизни почувствовал, что у меня есть союзники, причём самые сильные и надёжные, какие только бывают: базовые условия рынка. Порой они слегка медлили с подачей резервов, но пока я не терял терпения, они были совершенно надёжны. На меня работала неопровержимая логика событий.»
«Передо мной был рынок, выдохшийся после бессмысленного взлёта, и он просто просил, чтобы его продали. Люди начали вести себя как быки. Но рынок мне подсказывал, что подъём окончен. Можно было без риска приступать к продаже. Размышлять тут было не о чем.»
«Вообще говоря, нет причин, чтобы опыт ошибок был полезнее, чем уроки успехов. Но человеку от природы свойственно избегать наказаний. Сделав ошибку, вы не захотите повторить её ещё раз, тем более, что ошибки на бирже затрагивают два самых чувствительных места мужчины: они ранят ваш кошелёк и вашу гордость. Но здесь я должен отметить нечто занятное: порой биржевой спекулянт совершает ошибки и знает об этом. Потом он спрашивает себя: да зачем я всё это сделал? И он никогда не поймёт, почему он так поступил.»
«Через подобный опыт проходит так много трейдеров и так часто, что я установил следующее правило: когда цены никуда особенно не идут, а слегка колеблются вверх и вниз, невозможно предвидеть, когда и куда они двинутся — вверх или вниз. Здесь остаётся только следить за рынком, читать ленту, чтобы выявить пределы этих малых колебаний цены, и настроиться на то, что браться за дело нужно после того, как цена пробьёт уровень сопротивления — в любом направлении.»
«Спекулянта должна интересовать прибыль, а не уверенность, что лента должна ему поддакивать. Нельзя спорить с лентой! Нельзя спрашивать её о причинах и объяснениях. Обсуждение проигранной игры не приносит дивидендов.»
«Надежда на то, что фондовый рынок оплатит ваши счета — самая частая причина потерь. На Уолл-Стрит нет человека, которому бы не случалось потерять деньги в попытке заставить рынок заплатить за автомобиль, моторную лодку или картину. Это был последний удар, увенчавший гору глупостей, которые я совершил. Я упёрся лбом в идею, что в конце концов рынку просто придётся отсыпать мне денег.»
«Средний человек видит только одно. Акции, которые никто не хотел покупать за 12 долларов, неожиданно прыгают до 30, а когда этот рекорд становится привычным, они подскакивают на уровень 50. Дальнейшего роста просто быть не может. Но затем цена доходит до 60, 70 и 75. Тут уже все уверены, что эти акции больше расти не могут. Дальше — некуда! Но они доходят до 80, а потом и до 85. И вот тогда средний человек, который никогда не думает о ценности, но всегда только о ценах, становится на самый лёгкий путь — он отбрасывает мысль о том, что бесконечный подъём невозможен. Во время бумов большие деньги сначала делает публика — на бумаге. Эта прибыль так и остаётся на бумаге.»
= [ http://stockvision.org/books/Richard_Smitten-The_World's_Greatest_Stock_Trader-RU.pdf Ричард Смиттен, «Жизнь и смерть величайшего биржевого спекулянта» ] , ISBN 5-98119-687-4 =
«Его представления о мужчинах основывались на образе его отца: молчаливом, трудолюбивом, упрямом, сдержанном, целеустремлённом и необщительном человеке и ужасном семейном диктаторе. Его представления о женщинах основывались на образе его матери и немногих девочек, с которыми он познакомился в школе: мягких, воспитанных, умных, эмоциональных и любящих. Он также знал, что нравится женщинам, поскольку они всегда хорошо к нему относились.»
«Ему нравилась сама физическая работа записывания котировок на доске, поскольку, когда дело шло о числах, он обладал фотографической памятью. Он никогда не опаздывал при записи котировок, независимо от того, насколько быстро они оглашались. Они откладывались у него в голове как на полках стеллажа.
В конце концов, он начал видеть в повторяющихся значениях числовые модели. Вечером, оставаясь один в комнате, он по памяти записывал значения по нескольким позициям. Он заметил, что числа двигались волнами, повторяющимися трендами. Когда цена начинала расти или падать, она обычно сохраняла направление до тех пор, пока какое-то давление извне не вынуждало её пойти в обратном направлении. Разгадка к этому действию была в числовых моделях.
„Акции движутся по законам физики...“ — подумал он.
Он также обнаружил, что люди в основном теряли деньги на рынке. У них не было плана, не было последовательно обоснованного подхода к рынку. Они играли в азартную игру, так же, как на треке. Сегодня они ставили на фаворитов, а завтра на тёмную лошадку, или они просто покупали лист с подсказками и играли по рекомендациям „жучков“ — выбирали наугад.»
«Он вручил своему другу деньги. Два дня спустя он улыбался, кладя в карман выигранное — чистую прибыль в размере более трёх долларов. Джесси был в игре. Наконец-то он стал игроком.»
«Он никогда ни в чём не обвинял рынок. Было совершенно нелогично злиться на неодушевлённый предмет, подобно тому, как азартный игрок злится на карточную колоду. Он всегда хотел учиться на ошибках, и таким образом извлекать из них пользу. С телеграфной лентой бесполезно спорить. Лента всегда права.
Первым выводом был следующий: он выигрывал, когда он был спокоен и ждал, пока всё сойдётся в его пользу. Это подвело его ко второму выводу, что никто не может заниматься торгами всё время. Бывают моменты, когда трейдеру нужно находиться вне рынка, при деньгах и в ожидании.»
«Позднее он часто говорил своим сыновьям, что единственным способом получения настоящего образования на рынке является вложение денег, отслеживание своих операций и изучение собственных ошибок.
Он рассказал своим сыновьям о выводе, который сделал: „Успешные торги для спекулянта — это всегда эмоциональная, а не интеллектуальная битва. Только после того, как на акцию или товар была сделана ставка, когда деньги превратились из наличности в руках в биржевые сертификаты, только тогда оживают эмоции. Страх поднимает свою зловещую голову, человек переживает, нервы его на пределе, решимость сдаёт позиции, а здравомыслие покидает владельца.“»
«Он уже дважды всё потерял к настоящему моменту, но он знал, что это был единственный путь для человека научиться торговать. Нужно было потерять, потому что это учило тебя тому, чего делать нельзя, и если ты снова это делаешь — что ж, значит, до тебя медленно доходит смысл и ты снова проиграешь. Его не было большую часть года — достаточно для того, чтобы обдумать ошибки, которые он совершил.»
«...Всегда сначал оцени и численно вырази общие условия, определи линию наименьшего сопротивления. Какой это рынок: растущий или падающий? Или же он раскачивающийся, ещё не знающий, куда ему пойти?..
...Если общая тенденция, наблюдаемая на рынке, не в вашу пользу, вы играете в крайне невыгодном положении. Плывите по течению, не идите против ветра, не выходите в море в бурю...»
«Теперь он учился тому, что прежде, чем начать игру, нужно определить общее направление рынка. А когда ставка сделана, надо отслеживать её до конца. Не продавать до тех пор, пока на это нет серьёзных причин. И если общая тенденция рынка идёт с тобой в ногу и нет других обстоятельств, доигрывать до конца.
Он также изучал проигравших. Он разделил этих простофиль на три категории...»
«— Я думаю, что есть некоторые различия, Джей Эл.
— Да, это призвание не для каждого. Не каждый может и не каждому нужно становиться спекулянтом.
— Или азартным игроком, как я. Но не мог бы ты сказать конкретнее, Джей Эл?
— Легко. Спекулируйте только тогда, когда можете довести дело до конца. Не слушайте никаких подсказок, вне зависимости от личности подсказчика. Принимайте спокойно свои потери, пытайтесь учиться на своих ошибках — они неизбежны. Делайте большой шаг только тогда, когда всё складывается в вашу пользу.
— Похоже на то, когда держишь „королевский флэш“.
— На рынке очень редко получаешь что-то определённое. Рынок всегда удерживает тебя на краю.
— Так и в азартных играх, Джей Эл.
— Именно поэтому периодически надо устраивать себе перерыв, брать отпуск. Не стоит всё время пытаться играть на рынке. Слишком большая эмоциональная перегрузка. И наконец, правило, которое тебе, Эд, точно понравится — держите про запас определённую сумму. Я совершил один из своих самых крупных ходов потому, что у меня есть деньги про запас. А теперь твоя очередь, Эд. Каковы составляющие хорошего азартного игрока?
— Ну что ж, Джей Эл... я считаю, что игрок должен знать мужское искусство самозащиты. Не для того, чтобы задираться, но для того, чтобы никогда не испытывать страха перед другим человеком.»
«В 1920-е годы Джесси Ливермор сделал ещё одно важное открытие, которое он применил в своей стратегии заключения сделок: движение отраслевых групп. Он объяснял их своему сыну Полу так: „Если у U.S.Steel есть достаточные основания для того, чтобы их бизнес пользовался благосклонностью на фондовом рынке, значит, и вся остальная группа должна последовать за ними — по всё тем же основным причинам. Это правило справедливо и для коротких позиций. Когда группа впадает в немилость по каким-либо веским причинам, то немилость коснётся всех акций в этой отраслевой группе“.
Для Ливермора важной подсказкой было и то, что какой-то актив в пользующейся преимуществом группе не вырос и не стал процветать вместе с остальными. По меньшей мере, трейдер поостережётся покупать любой актив, который не движется вместе со всей остальной группой.
Джесси заметил, что группы в целом приобретали и теряли свою популярность при каждом новом рынке. Лидирующие группы акций на одном рынке, скорее всего, не будут лидировать во время следующего рынка. Он отслеживал лидирующие группы, поскольку считал, что если у него не получается сделать деньги на лидирующих активах, то у него не получится сделать деньги на рынке в целом.
По опыту Ливермора, поведение лидирующих акций было важным ключом к пониманию рынка — ключом, который большинство трейдеров, как больших, так и маленьких, игнорировали. Когда пользующиеся популярностью группы слабели и падали, это обычно означало изменение рынка в целом. Именно так он распознал поворот рынка в 1929 году — лидеры всегда меняли своё направление первыми.»
«Позднее сыновья Пол и Джесси-младший задали Ливермору вопрос: „Почему ты так успешно работаешь на рынке, а другие люди теряют там свои деньги?“
„Понимаете, покупка акций очень проста, её легко осуществить, разместив заказ у брокера, а затем обычный телефонный звонок с указанием „продать“ завершает сделку. Кажется, что это лёгкие деньги, и чтобы их получить, не нужно работать. Просто купи акцию за десять долларов, а затем продай её за цену, превышающую десять долларов. Но это невежество, а невежество опасно.
Приходится сталкиваться со страхом, который вы тоже в себе обнаружите, когда вырастете. Страх, как и жестокость, скрывается под внешней оболочкой спокойной человеческой жизни. И страх, и жестокость проявляются за доли секунды. Когда приходит первая волна страха, включается естественная тактика выживания, а мышление искажается. Люди пугаются, когда они начинают терять деньги. Их суждения становятся замедленными. Такова наша человеческая природа, это нельзя отрицать. Нужно помнить об этом, особенно когда заключаешь сделки на фондовом рынке.
Инвестор дружит с надеждой, но когда дело касается фондового рынка, надежда приходит рука об руку с жадностью. Как только вы вступаете в новую сделку с акцией, возрождается надежда. Это тоже в природе человека — надеяться на лучшее, это важная техника выживания. Но жадность и надежда, как и невежество и страх, разрушают способность мыслить.“»
«Ливермор говорил своему сыну Полу: „Я считаю, что общество хочет, чтобы его куда-то вели, указывали, что делать. Они хотят гарантий. Они всегда будут идти толпой, стадом, группой, поскольку людям нужна безопасность человеческого общества. Они боятся делать что-либо в одиночку, поскольку хотят войти в безопасное стадо, не быть одиноким телёнком, стоящим в безлюдной, опасной степи противоположного мнения, по которой рыщут волки... Я всегда был готов пойти в противоположном направлении.“»
«Джесси просил не давать ему советов, и он, в свою очередь, не давал никому советов. Он понимал, что во многих случаях советы даются с благими намерениями. Но его девиз был прост: подсказки опасны. Не принимать во внимание ни одну из них.»
«Я всегда следил не только за ценой, но и за объёмом торгов — ключевыми сигналами в конце основной гонки. Акциям было не чуждо внезапно совершать резкий скачок вверх с большим количеством сделок, а затем переворачиваться на вершине и лететь вниз, когда начиналась распродажа.»
«Он также следил за лидерами — акциями, которые вели рынок вверх. Он видел, как они застревали и корректировались, как им не удавалось достичь новых высот, как они откатывались назад, сталкиваясь с волной распродаж, когда опытные торговцы вступали на рынок.
Осенью 1929 года Ливермор сидел в своём офисе и через большое окно наблюдал, как команда из шести ассистентов в наушниках отмечает на зелёной доске движение фондов. Символы звучали для него как музыка, но теперь это было неистовое крещендо, высшая точка в конце великой симфонии, годы, годы прекрасной музыки. Темп нарастал, музыка выходила из-под контроля, она была на грани безумия, аккорды звучали нестройно. Он вышел из офиса и часами сидел за своим длинным, сверкающим столом для совещаний из красного дерева. Он сидел в тишине, наблюдая за тем, как его ассистенты двигались вдоль подмостков.
По мере того, как он наблюдал, его решимость росла. Это был конец.
Затем разразилась буря...»
«Крах 1929 года утвердил Ливермора в вере в то, что он называл „базисными точками“. Он попытался объяснить это своим сыновьям, когда они подросли: „Ребята, базисные точки («Pivotal Points» — «опорные точки»), стали одним из моих настоящих ключей к рынку, методом заключения сделок, который был неизвестен в двадцатые и тридцатые годы. Это инструмент для определения сроков, когда выходить на рынок и когда уходить с него.
Обратную точку определить непросто. По моему мнению, это изменение основного направления тренда. Для меня не имеет значения, находится она в нижней или в верхней точке долгосрочного движения. Это битва, война между покупателями и продавцами, которая приводит к тому, что фонд изменяет своё направление.
Второй, очень важный тип базисной точки, — точка продолжения, — обычно встречается во время движения тренда. Это шанс увеличить свою позицию, при условии, что фонд выйдет из точки продолжения и двинется в том же направлении.“»
«Сигналом опасности, часто сигналом о том, что сделку надо закрыть немедленно, был однодневный поворот — колебание цены в конце долгосрочного движения. Однодневный поворот происходит тогда, когда самая высокая точка этого дня выше, чем самая высокая точка предыдущего дня, но уровень закрытия текущего дня оказывается ниже уровня закрытия предыдущего дня, и объём торгов текущего дня выше, чем объём предыдущего дня. Такой сценарий для Ливермора был кричащим сигналом тревоги.»
«Ливермор считал время необходимым и достаточным условием заключения сделок. Он часто говорил, что деньги делаются не в раздумьях, а в ожидании.»
«Он также указывал на то, что в будущем использование базисных точек будет значительно усовершенствовано. Он был уверен, что на основе его теории люди разработают лучшие методы заключения сделок. Он обещал, что не будет завидовать их успеху.»
«Я верю, что за большими колебаниями рынка стоят неодолимые силы. Невозможно подогнать мировые события под колебания фондового рынка. Это справедливо, поскольку фондовый рынок опережает мировые события. Фондовый рынок работает не в настоящем времени, он работает, опираясь на то, что ещё только произойдёт. Рынок действует по контрасту с очевидным, со здравым смыслом и событиями в мире. Он создан для того, чтобы большую часть времени обманывать людей. В конечном итоге выяснится и настоящая причина того, почему произошло колебание рынка.
Попытки понять, почему он изменился, всегда вызывают путаницу и эмоциональное расстройство. Дело в том, что рынок предваряет экономические новости, а не реагирует на них. Компания публикует хороший отчёт о прибылях, акция продолжает падать в цене. Почему? Да просто рынок уже учёл эти прибыли.»
«Он говорил своим сыновьям, что это была одна из причин, почему он никогда не пользовался словами „бычий“ или „медвежий“ — они создают эмоциональный настрой в голове спекулянта. Слова „бык“ и „медведь“ заставляют его зациклиться. И есть очень большая вероятность, что спекулянт будет следовать этому направлению даже тогда, когда обстоятельства изменятся.»
«В конце 1939 года сын Ливермора, Джесси-младший, предложил ему написать книгу о своём опыте и технике заключения сделок на фондовом и товарном рынках. Это вернуло в Ливермора искру жизни: миссия, цель и намерение. Он начал всё снова и думал, что, возможно, это поднимет его дух. Книга была опубликована в марте 1940 года. Она называлась „Как заключать сделки с акциями“.
Книга продавалась не очень хорошо. Шла мировая война, и общий интерес к фондовому рынку был низким. На тот период его методы по-прежнему были новыми и спорными, и они получили неоднозначную оценку у гуру фондового рынка того времени.
Они остаются спорными и в наши дни.»