Значение слова ПРЕДЛОЖЕНИЕ в Лингвистическом энциклопедическом словаре

—одна из основных грамматических категорий синтаксиса, противопоставленная в его системе слову (и словоформе) и словосочетанию по формам, значениям и функциям (назначениям). В широком смысле это любое — от развернутого синтаксич. построения (в письм. тексте от точки до точки) до отд. слова или словоформы — высказывание (фраза), являющееся сообщением о чем-либо и рассчитанное па слуховое (в произнесении) или зрительное (на письме) восприятие. П. может быть простым или сложным. В узком, собственно грамматическом, смысле простое П.— это такая единица сообщения, к-рая, будучи образована по специально предназначенному для этого грамматич. образцу, обладает значением предикативности (т. е. категорией, к-рая целым комплексом формальных синтаксич. средств соотносит сообщение с тем или иным определ. или меопредел. временным планом действительности) н своей собственной семан-тич. структурой, обнаруживает их в системе формальных изменений и имеет определ. коммуникативную задачу, выражающуюся интонацией и порядком слов (см. Актуальное членение предложения). Осн. характеристиками простого П. являются: его синтаксич. структура, формирующаяся определ. словоформами (компонентами предикативной основы П.) в их отношении друг к другу; его семан-тич. структура; порядок слов и интонация; члены предложения как компоненты предикативной основы П. или ее распространители. В зависимости от цели сообщения П. могут быть повествовательными, вопросительными или побудительными; при па-радигматич. подходе к П. как к единице, обладающей формоизменением, возможна и более детальная классификация П. по цели высказывания, охватывающая также П. со значениями сослагательности, условности, желательности, долженствования. Простое П. как элементарная синтаксич. конструкция (т. наз. нераспространенное П.) состоит из двух (реже — более) форм слов (конституирующих компонентов), объединенных друг с другом специфическим, существующим только в П. синтаксич. отношением (т. наз. предикативным), либо, реже, из одной формы слова (напр., «Ученик пишет», «Воды прибывает>, «Простить значит забыть у, «Ночь», «Светает»). П. может быть распространено (т. наз. распространенное П.) по правилам присловных связей — согласования, управления, примыкания, либо словоформами, распространяющими П. в целом (детерминантами); напр., «Для нее простить значит забыть», «На Камчатке сейчас уже ночь», либо причастными, деепричастными и др. оборотами, либо спец. распространяющими формами слов, союзными сочетаниями и др. Элементарный отвлеченный образец, по к-рому строится простое нераспространенное П., составляет его предикативную основу (структурную схему), структурный образец. Эти образцы классифицируются по разным основаниям: од-нокомпонентиые и двухкомпонентные, свободные и ограниченные со стороны лексич. состава, имеющие или не имеющие парадигматич. характеристики, не-фразеологизированные и фразеологизиро-ваиные. Каждый язык имеет свою систему таких структурных образцов. Отд. образцы в разных языках могут совпадать, но системы в целом всегда различаются. Напр., для индоевроп. языков характерны т. наз. двухкомпонентные структурные образцы, содержащие сказуемое, т. е. глагол в личной форме (или форму др. слова в той же позиции), и подлежащее, т. е. форму им. падежа имени или инфинитив (реже др. словоформу в той же позиции). Сказуемое всегда обозначает осуществляющийся во времени предикативный признак (действие, состояние, свойство, качество), а подлежащее — субъект, т. е. носителя или производителя этого признака (при распространении П. значение субъекта может перемещаться и сосредоточиваться в распространяющей словоформе, ср. «Ложь возмущает», где «ложь» — субъект, а «возмущает» —его свойство, и «Учителя возмущает ложь», где субъектом состояния уже является «учитель»), Индоевроп. языкам принадлежат и др. образцы простого П., вт. ч. однокомпонентиые (состоящие или из одного компонента, или двухкомпонентные, но не членящиеся на подлежащее и сказуемое). Структурные образцы лежат в основе конкретных П., напр.: «Ученик пишет», «Наступила ночь», «Теплится надежда»— эти П. построены по одному глагольно-имен-ному образцу; «Сын — рабочий», «Москва — столица», «Ель — дерево» — по двухименному образцу; «Светает», «Вечереет», «Сквозит» — по глагольному образцу; «Ночь», «Зима» — по собственно именному образцу. Присутствие глагола в структурной основе П. ие обязательно. Существует мн. типов П., строящихся без участия глагола, средствами собственно имен. П. совмещает в одной своей грамматич. форме иеск. значений разных ступеней абстракции. Во-первых, сам структурный образец П. имеет отвлеченное значение, общее для всех П., т. наз. предикативность. Значение предикативности, заложенное в образце, переносится в конкретное П. и модифицируется в парадигме П., т. е. в разных его синтаксич. формах, выражающих значения реальности и ирреальности. Однако в конкретных П. на значение предикативности накладывается новое, иного качества значение, идущее от компонентов предикативной основы и от их отношений, а также от лексич. семантики слов, заполнивших позиции в П. (напр.: «Ученик пишет» = субъект и его активное действие; «Гром гремит» = субъект и его наличие, существование; «Светает» = наличие бессубъектного состояния). Такие значения относятся к семантич. структуре П. Предложения, имеющие разную грамматич. организацию, но близкую семантич. структуру, в нек-рых исследованиях рассматриваются как трансформы, т. е. преобразования одного в другое, напр. «Наступает вечер»—«Вечереет», «Гремит гром»—«Гром», «Сыи учится» — «Сын — учащийся». Кроме значения предикативности и семантич. структуры, в П. присутствует также его функциональное значение, связанное с распределением коммуникативной нагрузки между его членами; это значение выражается актуальным членением предложения и интонацией. Структурная основа П. лишена интонации, но каждое конкретное П. и все его формы и модификации (синтаксич. изменения) обязательно имеют определ. интонацию (интонационный контур). Исследования 60—80-х гг. 20 в. показали, что П. как грамматич. единица не может изучаться в отрыве от его лексич. наполнения. Лексич. ограничения накладываются почти на все грамматич. образцы П. и иа ми. правила его функционирования (эти ограничения особенно очевидны в языках эргативиого и активного строя). Лексич. составом во взаимодействии с грамматич. организацией П. предопределяется его семантич. структура. Т. о., в анализе П. практически снимается бывшее еще до 50-х гг. традиционным противопоставление грамматич. и лексич. аспектов, лексич. фактор становится одним из важнейших в анализе П. как синтаксич. единицы. П. обладает большим прагматическим (см. Прагматика) потенциалом. Язык представляет говорящему (пишущему) разнообразные возможности выразить в П. свое отношение к предмету речи (включая ее автора), к ситуации, о к-рой сообщается (включая саму ситуацию общения), к адресату. Эта прагматич. триада, реализующаяся в разных П. или полностью, или в какой-то своей части и взаимодействующая с его семантич. структурой, делает П. языковой единицей, обладающей глубоким и неодиосту-пенчатым смысловым строением. П. как информативная единица обладает большими строевыми и коммуникативными возможностями. Оно несет в себе сообщение, как правило, не изолированно, а в окружении др. сообщающих единиц (предложений, высказываний) и связано с ними содержат., а часто и синтаксич. отношениями. Входя в текст в качестве его структурирующего компонента, П. вместе с др. единицами организует соотв. сверхфразовое единство и соотносит его части друг с другом. Сложное предложение — это объединение двух (или более) простых П. (или их аналогов) средствами союзов, союзных слов или союзных частиц (в сочетании с определ. интонацией, а часто также и при поддержке лексики) в некое новое синтаксич. образование, части к-рого вступают друг с другом в определ. синтаксич. отношения. При этом одна из частей может претерпевать существенные структурные изменения либо вообще иметь такую формальную организацию, к-рая простому П. не свойственна. В зависимости от того, какие средства связывают части сложного П., эти П. делятся на сложносочиненные (с формально независимыми друг от друга частями) и сложноподчиненные (с главной и придаточной частью); однако внутр. отношения частей и в том и в другом случае часто оказываются не совпадающими с формальной организацией сложного П., и семантич. характеристики сложносочиненных и сложноподчиненных П. перекрещиваются. ПРЕДЛОЖЕНИЕ 395 И в русской, и в зап.-европ. лингвистике П. и его компоненты долгое время изучались как категории, совпадающие с логич. суждением (см. Логическое направление) и его частями (К. Ф. Бек-кер, Н. И. Греч, Ф. И. Буслаев) либо с психологич. актом коммуникации (Ф. Ф. Фортунатов, А. А. Шахматов). В изучении П. как собственно языковой, синтаксич. категории, имеющей свои формальные и смысловые (семантические) характеристики, сложилось неск. направлений, связанных: 1) с учением о П. как о сложной неодноуровневой структуре, одновременно репрезентирующей собою неск. ступеней языковой абстракции (В. Матезиус, М. Докулил, Ф. Да-неш). В сов. яз-знании такой подход представлен в академич. рус. грамматике (1980), в работах Д. Н. Шмелева, Н. Ю. Шведовой, Ю. С. Степанова и др.; 2) с теорией порождающей грамматики и трансформационного синтаксиса (Н. Хомский, Д. С. Ворт, Р. Ружичка, И. А. Мельчук); 3) с разными учениями о П. как о синтагматич. цепи связей и отношений, об аранжировке слов (И. Рис, Л. Блумфилд, А. В. де Гроот, Л. Теньер и др.); 4) с анализом П. прежде всего как единицы значения (О. Есперсен, Л. В. Щерба); в 60—70-х гг.—в аспекте теории глубинных и поверхностных структур и пропозитивной номинации (А. X. Гардинер, У. Вайнрайх). В 60— 80-е гг. активно исследуются парадиг-матич. связи и отношения П., организующие их в определ. системы (Ворт, П. Адамец, Т. П. Ломтев, Шведова), а также его содержательное строение (Н. Д. Арутюнова, В. Г. Гак, Г. А. Климов, Е. В. Падучева и др.). • Виноградов В. В., Осн. вопросы синтаксиса предложения, в его кн.: Исследования по рус. грамматике, М., 1975; П е ш-ковский А. М., Интонация и грамматика, в его кн.: Избр. труды, М., 1959; К у-рилович Е., ОСН. структуры языка: словосочетание н предложение, в его кн.: Очерки по лингвистике, М., 1962; Мель-н и ч у к А. С Аспекты общей теории предложения как единицы речи, в кн.: Проблемы яз-знания. М., 1967; Общее яз-знание, ч. 2 — Внутр. структура языка, М.. 1972; Шведова Н. Ю..О соотношении грам-матич. и семантич. структуры предложения, в кн.: Слав, яз-знание. VII Междунар. съезд славистов. Докл. сов. делегации, М., 1973; Падучева Е. В., О семантике синтаксиса. М., [1974]; Арутюнова Н. Д., Предложение и его смысл, М., 1976; Языковая номинация, кн. 1— Общие вопросы, кн. 2 — Виды наименований, М., 1977; Климов Г. А., Типология языков активного строя, М., 1977; Адамец П., Образование предложений из пропозиций в совр. рус. языке, Прага, 1978; Степанов Ю. С, Имена. Предикаты. Предложения. М., 1981; Гак В. Г., Теоретич. грамматика франц. языка. Синтаксис, М., 1981; R i e s J., Was ist ein Satz?, в его кн.: Beitrage zur Grundlegung der Syntax, H. 3, Prag, 1931; D a n e J F.. A Three-level approach to syntax, в кн.: Travaux linsuistiques de Prague, v. 1, Prague, 1966. H. Ю. Шведова.