К статье ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
В период с 650 по 1250 в государствах Юго-Восточной Азии были созданы замечательные произведения искусства и архитектуры, ни в чем не уступающие лучшим мировым образцам. У тямов этот расцвет в художественной сфере начался в середине 7 в., когда династия Тан в Китае надолго остановила экспансию Тьямпы на север. О значительных переменах в районе нижнего течения Меконга после завоевания кхмерами Фунани известно очень мало. Достаточно полные и надежные сведения по истории этой территории появляются только со времени основания кхмерской столицы на северном берегу озера Сап (или Тонлесап - "Великое озеро"), заложенной в 802 царем Джайяварманом II. Но еще раньше начались те грандиозные изменения в искусстве и зодчестве, которые в конце концов привели к созданию таких шедевров, как ансамбли Ангкора. На Яве аналогичный процесс зарождается ок. 730 в ее центральных областях, а на бирманской почве, в государстве Паган, значительно позже - ок. 1100. (Однако на месте столицы государства пью Шрикшетры сохранились руины построек 8 в., явившихся прототипами храмов, сооруженных позднее в Пагане.)
Яванские царства. Исторические сведения, которыми мы располагаем об этих царствах, часто оказываются неточными. Развитие искусства Центральной Явы было связано с двумя местными династиями: махаянистской Шайлендров и шиваитской Санджайя. Сведения об этих династиях до 8 в. отсутствуют. На санскрите Шайлендра означает "царь горы", и не исключено, что это свидетельствует о связях династии с "царями горы" Фунани более раннего периода. При Шайлендрах были возведены замечательные буддийские памятники и храмовые комплексы, из которых самыми впечатляющими являются огромный ансамбль Боробудур и чанди (индуистский храм) Мендут. В 9 в. строительство подобных сооружений на Яве прекращается, однако оно начинается в государстве Шривиджайя. Вероятно, на Центральной Яве возобладала династия Санджайя, а один из ее правителей женился на принцессе из династии Шайлендров. Ее брат Балапутра бежал на Суматру, женился на наследнице из рода Шривиджайи и дал имя Шайлендров династии Шривиджайя.
Выдающимся памятником династии Санджайя остается великолепный шиваитский храмовый комплекс Лара Джонгранг в Прамбанане, построенный в начале 10 в.
Вскоре после этого по невыясненным причинам центр власти перемещается на Восточную Яву. На Центральной Яве прекращается строительство монументальных архитектурных объектов. Не создавалось ничего подобного и на Восточной Яве вплоть до 13 в. С другой стороны, это был важный период в развитии оригинальной яванской литературы. Санскритский эпос Махабхарата оказал сильное влияние на яванскую литературу и театр теней "ваянг", а также на скульптурные рельефы, которыми стали украшаться восточнояванские храмы более позднего периода. Одно из самых знаменитых произведений древнеяванской литературы Арджунавиваха (Свадьба Арджуны) основано на содержащемся в Махабхарате рассказе об аскете Арджуне. Эту поэму написал придворный поэт Мпу Канва в честь женитьбы самого почитаемого из восточнояванских царей Эрланга (годы правления 1019-1049), представив жизнеописание царя в аллегорической форме. Расцвет царства Эрланга приходится на короткий период упадка Шривиджайи, когда суматранское государство было ослаблено войной с южноиндийским государством Чолов.
В следующем столетии, в период расцвета восточнояванского царства Кедири, был создан другой шедевр яванской литературы - Бхаратхаюддха. В ее основе также лежит санскритский эпос, но по своему духу это чисто яванское произведение. Расцвет Кедири продолжался до 1222, когда она стала вассалом другого яванского государства - Сингасари.
В религиозной сфере произошло тесное слияние буддизма и индуизма, которые к тому времени впитали в себя местные магические обряды и культ предков. В тот период существовал обычай, согласно которому царей после смерти отождествляли с богом Вишну. Великолепным выражением этой традиции служит скульптура царя Эрланга, установленная первоначально в его мавзолее в Белахане и хранящаяся в настоящее время в Моджокертском музее. Сложившийся вокруг нее культ представлял собой разновидность яванского культа предков.
Кхмеры и Ангкорская Камбоджа. Создание государства. В 802 Джайяварман II основал государство Камбуджадеша (в исторической литературе Ангкорская Камбоджа) в районе оз. Сап (совр. Камбоджа). Выбор места определялся рядом условий, объясняющих то могущество, которого достигла новая империя, возникшая на перекрестке морских и сухопутных путей. Озеро изобиловало рыбой, а аллювиальная равнина позволяла получать до четырех урожаев в год с помощью разработанных кхмерами методов ирригации. Богатство лесом сочеталось с возможностью добывать в горном массиве Дангрэк, расположенном к северу, песчаник и глину, необходимые для строительства гигантских архитектурных сооружений.
Джайяварман II распространил среди кхмеров культ бога-царя, который лег в основу разработанной его преемниками разветвленной религиозной системы. На вершине горы была воздвигнута линга, и брахманы, ставшие верховными жрецами культа, посредством медитации стали отождествлять царя с Шивой, а линга стала вместилищем его священной души. Святилище, вокруг которого выросла столица, олицетворяло мифическую индуистскую гору Меру, центр мироздания, тогда как монарх в качестве "царя горы" объявлял себя владыкой вселенной.
Доиндийские корни культа бога-царя. При ближайшем рассмотрении обнаруживается, что под покровом индуистской терминологии и мифологии скрывались идеи и понятия, зародившиеся в более ранний период. Так, в Камбодже, Тьямпе, на Яве и Бали существовало поверье, что возведение храма-образа закрепляет в камне сущность, или жизненное начало увековечиваемого человека. Храм строился как будущая усыпальница-святилище царя, который, закладывая его, оставлял надпись, предписывавшую потомкам продолжать эту традицию, а вместе с ней сохранять заведенный порядок - "дхарму". Тем самым правитель связывал воедино себя, своих пращуров и потомков в едином культе предков. Замечательным примером является Боробудур, храм-гора династии Шайлендров на Центральной Яве. Этот буддийский памятник, включающий сотни барельефных изображений, представляет собой настоящий учебник махаянистского направления в буддизме, которое развивалось в Наланде, в Бихаре, в те времена, когда сооружался Боробудур. Однако его полное название Бхумисамбарабхудхара - Гора накопления добродетели на десяти ступенях бодхисатвы - имеет еще одно значение, которое раскрывается только с учетом культа предков. Каждая из десяти ступеней, за исключением самой нижней, символизирует одного из Шайлендров, предшественников создателя храма царя Индры. Нижнюю ступень намеренно оставили недостроенной в ожидании смерти монарха и превращения его в ботхисатву, будущего Будду.
Кхмерские завоевания. Царство Джайявармана II было небольшим. Строительство крупных водохранилищ и системы каналов, которые стали основой процветания государства, начал Индраварман II (годы правления 877-889). При нем место естественных высот, откуда вселенский царь осыпал благодеяниями население своей миниатюрной вселенной, занимают рукотворные храмы-горы. Первый город Ангкор был основан Ясоварманом I (годы правления 889-900). Несколько позже кхмерская столица была перенесена на короткий срок в Чжок Гаргьяр (Кохкер), северо-восточнее Ангкора, но уже Раджендраварман II (годы правления 944-968) возвратил ее обратно в Ангкор, который с тех пор оставался местопребыванием кхмерских царей вплоть до 1432, когда город был полностью заброшен.
История кхмерских завоеваний изучена мало. Первая из кхмерских войн с Тьямпой велась в царствование Раджендравармана II, но видимых успехов она не принесла. В 10 в. ангкорские владения, вероятно, простирались вверх по долине Меконга вплоть до границы Китая. Сурьяварман I (годы правления 1002-1050) расширил свои земли на запад, завоевав монское государство Дваравати, в долине Менама, и часть полуострова Малакка, входящую в настоящее время в состав Таиланда. С этого времени отчетливо прослеживается монское влияние на искусство и архитектуру кхмеров.
К началу 12 в. кхмерская цивилизация и государственность достигли своей вершины. Сурьяварман II (годы правления 1113-1150), при котором строился Ангкорват, явившийся кульминацией развития храмов-гор, был самым могущественным монархом в истории кхмеров. Тем не менее его нескончаемые войны против монов, тай, вьетнамцев и тямов не дали устойчивых результатов. Его неудачный поход в Тьямпу привел к нескольким ответным ударам, во время одного из которых, в 1177, тямы неожиданно захватили и разграбили Ангкор. Джайяварман VII (годы правления 1181-1219) в ответ оккупировал в 1203 их страну и удерживал ее до конца своего правления.
Джайяварман VII, последний из Великих строителей. Джайяварман VII осуществил самый экстравагантный строительный проект за всю кхмерскую историю. Он перепланировал столицу, сделав ее меньше по размеру, но одновременно превратив в укрепленный город Ангкор-Тхом. В центре города возвышался храм Байон, а по периметру были сооружены монументальные ворота с башнями, увенчанными гигантскими головами с четырьмя колоссальными лицами. Это уже было время экспансии буддизма махаяны: в центральном храме Ангкор-Тхома находилось изображение Буддараджи - царя как воплощения Будды, а в радиально расположенных храмах размещались изображения с именами высших придворных вельмож Джайявармана, которые таким образом приобщались к процессу его обожествления. Лица на башнях были его портретами в виде бодхисатвы Авалокитешвары - "бога, который смотрит вниз", с состраданием, на страждущее человечество.
Еще Сурьяварман II заменил в Ангкорвате Дэвараджу, шиваитского бога-царя своих предшественников, Вишнураджой. В сущности, произошло слияние двух культов, подобно тому как это имело место на Восточной Яве. Джайяварман VII, утвердив культ Буддараджи, главным храмом которого стал Байон, сделал еще один шаг в этом направлении, точно так же, как это происходило на современной ему Яве, при правителях государства Сингасари. И так же, как на Яве, индуистские и буддийские элементы переплелись с традиционной кхмерской магией и культом предков: мифология, терминология и ритуалы были индуистскими, но выражали сугубо кхмерские представления о мироздании. Культы были посвящены материальному процветанию страны и земному спасению людей. Сострадание Буддараджи выразилось также в строительстве на дорогах, расходящихся лучами от столицы, более 100 гостиниц для паломников и такого же числа больниц, открытых для всех подданных.
Выдержать такую политику, беспрерывно требовавшую подневольных рабочих и солдат, государство долго не могло, и она закончилась со смертью Джайявармана. Новые грандиозные сооружения уже не строились. Об истории кхмеров в оставшиеся годы 13 в. известно так мало, что трудно судить о положении, создавшемся после смерти Джайявармана VII. Кхмерам пришлось оставить Тьямпу, а земли в верхнем течении Менама перешли к тайским племенам. Посетивший эту область в конце века китайский путешественник Чжоу Дагуань писал о великолепном городе и процветающей сельской местности. В его записках присутствует новый, исключительно важный момент: религией народа стал буддизм хинаяны. Таким образом, государственная религия бога-царя должна была утратить свое значение.
Паган: мон-бирманский синтез. Возвышение Пагана. Великая эпоха храмового строительства связана у бирманцев с городом Паганом, объединившим их в первое государство, просуществовавшее с 1044 по 1287. Бирманцы, правившие в Пагане, мигрировали в засушливую центральную часть страны с Шанского нагорья во второй половине 9 в. Сначала они сосредоточились в районе Чаусхе, недалеко от современного Мандалая, а затем обжили и другие земли, которым дали свое имя. Более ранние насельники-моны были первыми, кто стал выращивать рис и зернобобовые на территории Мьянмы. Бирманцы переняли у них технику искусственного орошения, жизненно необходимую для Пагана. От монов были восприняты также основы индусско-буддийской культуры, в том числе письменность.
Государство пью Шрикшетра рухнуло под натиском Наньчжао, тайского государства в Юньнани, перед самым приходом бирманцев, сам же народ пью постепенно утратил свою самобытность и был ассимилирован. Монские государства Нижней Бирмы были покорены царем Анорате (годы правления 1044-1077), основателем Пагана. Это привело к усилению монского культурного влияния в Пагане, где государственной религией был буддизм хинаяны. Каноническим языком стал пали, заменивший санскрит. В сущности, паганский буддизм представлял собой то же сочетание буддизма, индуизма и местных культов, как и в других местах, но официальной религией была хинаяна, с помощью царской власти постепенно занявшая ведущие позиции.
Монское влияние. Монское влияние в Пагане становится преобладающим при царе Чанзите (годы правления 1084-1112). При нем строится храм Ананды, первый и, возможно, самый красивый из культовых сооружений. В отличие от Ангкора, тогдашний Паган не был центром обширной ирригационной сети.
Перед концом процветания Пагана, который пришелся, как и в случае с Ангкором, на первую половину 13 в., наблюдалась смена культур, сопровождавшаяся изменением языка надписей с монского на бирманский. Однако значительно более важными были сдвиги в местном буддизме, свершившиеся как результат развития связей с Цейлоном (Шри-Ланкой). Новые веяния приносились монскими паломниками, посещавшими этот остров в конце 12 в. Они вылились в движение за очищение хинаяны в соответствии с ортодоксальным учением, которое проповедовало личное спасение через бедность, медитацию, полную отрешенность. Монахи-миссионеры распространили эту доктрину по всей стране и далеко за ее пределами.
ЮГО-ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ ПОСЛЕ ТРИНАДЦАТОГО СТОЛЕТИЯ
Тринадцатое столетие оказалось важным поворотным пунктом в истории региона. В Ангкоре и Пагане прекратилось строительство огромных храмов, и умами людей, населявших вассальные владения этих двух центров, овладел буддизм хинаяны. Ему суждено было закрепиться на религиозной карте материковой части Юго-Восточной Азии. Произошли и серьезные политические изменения. Исчезла морская держава Шривиджайя, хотя имеющиеся данные не дают ясного представления о том, как это случилось. После завоевания Китая Хубилай-ханом монголы вторглись в Бирму, Вьетнам, Тьямпу и даже проникли на Яву. Паган распался в 1287, еще до нашествия монголов, то же произошло и с восточнояванским государством Сингасари в 1293.
Тайские завоевания. К концу 13 в. вне островов на ведущие позиции выходят тайские народности. Шаны, одна из них, стремились установить контроль над Верхней Бирмой, а основанное царем Рамкамхенгом (годы правления 1283-1317) государство Сукотаи подчинило себе мон-кхмерские племена, населявшие западные окраины Ангкорской Камбоджи, и переняло хинаяну.
Тайская экспансия решительно изменила соотношение сил в регионе. В 1350 была основана Аютия, положившая начало современному Таиланду, а уже в 1378 она завоевала Сукотаи. Тремя годами позже в среднем и верхнем течении Меконга возникло государство Лансанг. После 1350 под напором тайских племен быстро распалась кхмерская держава. В 1431 они разорили Ангкортхом, который в результате уже в следующем году перестал быть столицей. Кхмеры перенесли столицу к югу, в Пномпень, но возродить былую мощь их государство так и не сумело. В 1471 вьетнамцы захватили Тьямпу, а ее индуистско-буддийская культура постепенно исчезла по мере проникновения вьетнамцев все дальше на юг, в дельту Меконга.
Бирманские и монские государства. В Бирме борьба между бирманскими и тайскими племенами шла до середины 16 в. и закончилась решительной победой бирманцев. За время этого противостояния большой шаг вперед сделала бирманская культура. Ее центром стала Ава, основанная в 1364. Южнее расселенные моны, которые обрели свободу после падения Пагана, создали свое независимое государство Пегу, которое существовало до 1539. Столицей его был одноименный город, а порты Сириам, Мартабан и Бассейн превратились в центры международной торговли. Пегу внесло важную лепту в развитие бирманского буддизма благодаря широким реформам, проведенным монским царем Даммазеди (1472-1492). И снова инициатором преобразований выступил Цейлон. В 1472 царь послал миссию монахов и послушников на остров в монастырь Махавихара на р.Келани. По возвращении они освятили центр рукоположения в Пегу, куда были приглашены все монахи для прохождения обряда согласно ланкийским правилам хинаяны. Инакомыслие среди монахов было решительно осуждено, и повсюду насаждалась ортодоксальность.
Индонезия: закат Сингасари и возвышение Маджапахита. Государство Сингасари на Восточной Яве, распавшееся накануне монгольского вторжения в 1293, завершило процесс религиозной унификации. Кертанагара (годы правления 1268-1292), одна из самых противоречивых фигур индонезийской истории, ввел культ Шивы-Будды - смесь местной магии и тантризма, развивавшего демонические аспекты "калачакры" ("Колеса времени"). Для отправления этого культа его последователи устраивали тайные бдения. Целью непристойных ритуалов было стремление придать царю необходимые магические способности для борьбы с угрожающими царству демоническими силами: внутренним расколом и внешней угрозой. Кертанагара пытался создать под своим руководством конфедерацию индонезийских островов для организации отпора монгольскому нашествию, угроза которого оказалась реальной для Юго-Восточной Азии после начатых Хубилай-ханом в 1264 захватнических походов. Брошенный Кертанагарой вызов не остался без ответа, и в 1293 против него была направлена монгольская армада. Но еще до ее вторжения на Яву восстал один из вассалов Кертанагары, который захватил столицу, а самого царя убил, когда тот вместе с группой приближенных выполнял тайные тантрические ритуалы. Конфедерация, или "священный союз", как его назвали, распалась. Но монгольская армия, разбившая после своей высадки на острове силы узурпатора, попала в расставленную прямым наследником Кертанагары, принцем Виджая, западню и смогла избежать разгрома, только отказавшись от намеченной цели и вернувшись на родину. После этого Виджая короновался под именем царя Кертараджаса.
При Кертараджасе, политика которого была продолжением экспансионистской линии Кертанагары, новой столицей восточнояванского царства стал Маджапахит. Однако многие годы государство раздиралось междоусобицами. Своему возвышению Маджапахит обязан таланту главного министра Гаджа Мада, занимавшего этот пост с 1330 до конца жизни в 1364. Ученые расходятся во мнении относительно того, насколько широко простирались завоевания Маджапахита за пределами Явы. Его власть безусловно признавали соседние острова Мадура и Бали, но вряд ли владения Маджапахита простирались на всю ту территорию, которая в первой половине 20 в. составляла Нидерландскую Индию. Упадок царства начался незадолго до конца 14 в., хотя в следующем столетии оно все еще сохраняет доминирующее положение на Яве. Однако по мере усиления исламского султаната на полуострове Малакка и проникновения мусульманства в северные районы Явы территория Маджапахита уменьшалась. В конце концов государство исчезло с политической арены в первой половине 16 в., а его история в 15 в. настолько туманна, что породила массу догадок о причинах гибели державы.
Памятники Маджапахита. В то время как рельефы на сооружениях Центральной Явы отличаются реалистичностью, на рельефах Восточной Явы герои и их слуги изображены в причудливой форме марионеток театра "ваянг", словно принадлежащими к миру духов предков. Большинство памятников Явы известны как "чанди". Это название, прилагаемое к храмам-святилищам, имеющим отношение к умершим, является производным от одного из имен индуистской богини смерти Дурги. В яванской народной традиции, однако, эти храмы приобрели несколько иное значение. Они были индуистско-буддийскими только внешне, и их рассматривали скорее как места высвобождения духа и воскрешения, что явно восходит к местному культу предков.
Бали. Завоевание Бали главным министром Гаджа Мадой было важнейшей вехой в культурной жизни острова. Сотни лет там существовала собственная форма индуистско-буддийской культуры, ставшей впоследствии полностью яванской. Помимо прочего, древнеяванская литература оказала сильное влияние на балийскую, в которую была инкорпорирована. В настоящее время именно Бали остается хранилищем яванских литературных произведений индуистско-буддийского периода, поскольку на самой Яве многое из исторического наследия было утрачено в результате последующей исламизации.
Распространение ислама в Малайе и Индонезии. В конце 13 в. в Юго-Восточной Азии начали ощущаться результаты деятельности исламских проповедников. Марко Поло, посетивший суматранский порт Перелак в 1292, отмечал, что его население уже было обращено в религию Пророка. Под влиянием Северной Суматры в ислам перешел монарх Малакки, с усилением мощи которой в 15 в. ислам приняли малаккские вассалы в материковой части страны и на Суматре. Торговые связи Малакки способствовали проникновению ислама в северные порты Явы и Брунея, на Калимантане, чьи правители пополнили ряды сторонников новой веры. Перед самым завоеванием Малакки португальцами в 1511 властители островов Пряностей (Молуккских о-вов) последовали их примеру. К концу 16 в. большинство индонезийских правителей относились уже к приверженцам ислама, но на Восточной Яве борьба между защитниками прежней веры в старом государстве Паджаджаран и мусульманской верхушкой нового государства Матарам продолжалась еще и в 17 в. Бали устоял против всех попыток обращения и сохранил свою индуистско-буддийскую культуру до наших дней.
Однако принятие ислама правителями не означало распространения этого процесса на их подданных. Ситуация, которая наблюдалась в прежние времена, когда индуизм и буддизм вводились при царских дворах, повторилась и с исламом. Принятие ислама не нарушило целостность культурной истории Индонезии. Социальные отношения по-прежнему определялись местным "адатом" (обычным правом). Не происходило никаких массовых обращений, не случилось никакого разрыва и в культурной жизни. Просто индонезийская и малайская цивилизации на протяжении столетий вбирали в себя элементы ислама, как раньше впитывали элементы индуизма и буддизма, а позже - начала западной культуры.
Распространение буддизма хинаяны на материковой части Юго-Восточной Азии. На этой территории, где ведущие позиции заняла хинаяна, в частности в Аракане, Бирме, Сиаме (Таиланде), Камбодже, Лаосе, также совершался длительный процесс взаимодействия культур. При этом их ранние традиционные для религии формы проявили поразительную жизнестойкость, а буддизм - великолепный дух терпимости. Примечательно, что ни ислам, ни христианство не оставили заметного следа на народах, исповедовавших хинаяну. Самая своеобычная черта данного процесса аккультурации - это не просто толерантное отношение к анимизму, но фактически включение его в буддийскую мифологию. Прекрасными тому примерами служат праздники пагод и общенациональные торжества. Среди них можно отметить Новый год (тинджан, или Праздник воды) в апреле, церемонию Первой борозды в мае, Праздник огней (таринджут), обычно приходящийся на октябрь, и Праздник качелей, справляемый в декабре или январе, во время сбора урожая. Новогодний Праздник воды в этих буддийских странах знаменует ежегодное возвращение царя духов (у бирманцев "Таджа Мин", у тай "Пхра Ин") на Землю, причем самый момент этого возвращения определяют брахманы. Молодые юноши и девушки торжественно окропляют водой изображения Будды. Праздник огней, знаменующий окончание буддийского поста (и сезона муссонов), являет собой даже еще большую амальгаму буддизма, анимизма и остатков индуизма. В это время организуются ритуальные трапезы для монахов, которым дарят новые халаты. Здания украшаются иллюминацией, и устраиваются фейерверки.
В Бирме процесс смешения верований принял крайнюю форму торжеств в контексте легенды о том, как Гаутама Будда вознесся в страну духов, чтобы растолковать своей матери, ставшей их царицей, заповеди созданного им учения.
Ортодоксальная хинаяна по сути выступает атеистическим учением, отрицающим существование мира духов. Тем не менее во всех странах Юго-Восточной Азии, где господствует хинаяна, каждая фаза жизни человека, от рождения до смерти, от пахоты до сбора урожая, сопровождается обрядами умилостивления духов. Повсюду встречаются многочисленные культовые объекты, куда поступают свежие приношения. На территории ступы Швезигон, в Пагане, знаменитой своими буддийскими реликвиями, расположены храмы Тридцати семи натов (духов), которые свидетельствуют о своем уважении к святыням.
Социально-экономические условия индуистско-буддийской цивилизации. Сведения о социально-экономических условиях жизни в период существования индуистско-буддийской цивилизации крайне отрывочны. Это связано с тем, что до настоящего времени сохранились только сооружения из кирпича и камня, в то время как все жилища, начиная с царских, строившиеся из дерева, давно исчезли с лица земли. Надписи, ценный потенциальный источник исследования социальных отношений, изучены недостаточно. Новейшие методы археологических раскопок и аэрофотосъемка могут серьезно помочь специалистам, но до сего времени единственная успешная попытка анализа экономической системы, породившей бум строительства храмов, была предпринята Бернардом П.Грослиером в Ангкоре. Им подробно описан город как центр мощной системы водохранилищ и каналов, которая обеспечивала постоянное орошение и интенсивную обработку обширных рисовых полей, но требовала при этом строго централизованного руководства жизнью сплоченной общины. Кхмеры создали аппарат управления применительно к их собственным нуждам, но и административные структуры всех других ведущих государств региона также были основаны на культе воды и плодородия. Так, бог-царь у кхмеров, тямов, бирманцев, монов или индонезийцев выполнял повсюду почти одну и ту же функцию, а их города были самым тесным образом связаны с районами поливного рисоводства. Даже Паган, расположенный в засушливой зоне Бирмы, своим существованием был обязан оросительной сети Чаусхе и был так расположен на р.Иравади, чтобы держать под контролем ирригационные объекты ниже по течению. Падение его в конце 13 в. было связано главным образом с утратой контроля за Чаусхе, а падение Ангкора в 15 в. произошло из-за разрушения его воднохозяйственных объектов во время сиамских вторжений.
Города не превратились, однако, в чисто урбанизированные поселения. Материалы аэрофотосъемок показывают, что Ангкор был изрезан каналами и включал обрабатываемые угодья. Это был настоящий город-сад, в центре которого возвышался город-дворец, административное сердце страны. Специальный квартал отводился купцам, причем представители различных стран имели собственные подворья. Вокруг города, по берегам каналов и рек, раскинулись деревни, поля и насаждения плодовых деревьев.
Местные разновидности культуры Юго-Восточной Азии. На протяжении своей ранней истории различные народы Юго-Восточной Азии развивались в высшей степени индивидуально. Это особенно явственно просматривается в рисунках тканей, например на батиках - как изготовленных в Малайе, так и ввозившихся из Индии. Импортер должен был отлично представлять себе специфические запросы, характерные для населения различных районов, поскольку то, что хорошо продавалось в одном из них, могло не иметь спроса в другом. Во всех странах региона одежда состояла из одних и тех же элементов: длинный кусок ткани обертывался вокруг бедер, более короткий перекидывался через плечо, а третьим повязывалась голова. Но между бирманским "лоунджи", кхмерским "кампотом", тайским "панунгом" и малайским или индонезийским "саронгом" прослеживались заметные различия в узорах и стиле ношения. То же относится и к другим видам костюма. Официальные одеяния, которые носили при дворах бирманской Авы и сиамской Аютии, сильно отличались друг от друга. Все, что приходило из-за границы, быстро впитывалось местной культурой. Так, например, заимствованный из Индии театр теней сросся с яванским театром марионеток и приобрел совершенно отчетливый яванский характер. Сказания о перерождениях Будды в форме джатаки на языке пали, распространенные в бирманской прозе и драме, были полностью бирманизированы. Мотивы санскритских эпических поэм Рамаяна и Махабхарата использовались повсюду: в театре теней, национальных литературах, других формах искусства, в каждом конкретном случае приобретая, однако, местный колорит и местную трактовку. Аналогичным образом традиционные музыкальные ансамбли, называвшиеся на Яве "гамелан", а также связанные с ними формы танца и пения были широко распространены по всей Юго-Восточной Азии, но имели существенные местные особенности.