Значение ФЕОФИЛ, ВИЗАНТИЙСКИЙ ИМПЕРАТОР в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

(829—842) — второй из аморийской династии. Он вступил на престол при благоприятных условиях. Империи ничто не угрожало кроме арабских пиратов; население сравнительно благоденствовало, казна была богата. Хотя и не смолкли иконоборческие споры, но прекратились преследования за почитание икон в правление отца Ф., Михаила. Ф. получил отличное образование под руководством ученого Иоанна Грамматика, умеренного иконоборца, возведенного при Ф. на патриарший престол. Ф. понимал и ценил искусства и науки. Он обладал сильным, но неумеренным характером; любовь к справедливости доводила его до жестокости. Власть свою он понимал без ограничений с чьей-либо стороны, церковь признавал подчиненной, как было при израильских царях. Его внешняя политика была энергична; он любил войну и отличался личной храбростью. При всех своих блестящих качествах, Ф. не обладал умеренным и ровным характером. Его жизнь, блестящая и интересная, окруженная народными легендами, была несчастливой и окончилась трагически; результаты его многообещавшего правления не были, в общем, благоприятны для империи. — Первым его шагом было требование у сената казни главных убийц иконоборческого императора Льва Армянина († 814); хотя они возвели на престол его отца и были им прощены. Возобновилась утихавшая иконоборческая распря, гонения и истязания; в 832 г. вышел указ, которым запрещалось почитание икон; самое слово "святой" в приложении к канонизованным церковью лицам велено было выскабливать из царских грамот. Император заставил собор отлучить православных от церкви. Его воспитатель — патриарх Иоанн Грамматик — и еще более жена его, Феодора, впоследствии восстановительница православия, смягчали жестокость Ф. в отдельных случаях. Из уважения к Феодоре, любившей мужа, память его не была предана проклятию на православном соборе 842 г. При всем том Ф. не воздвигал систематического гонения на иконы: они оставались в церквах, подвешенные высоко. Наказывал Ф. не за догмат, но за ослушание его власти; обе церковные партии должны были жить в империи рядом, причем главенствовали иконоборцы. Во внутреннем управлении Ф. был строг и самовластен; но о его указах мы знаем лишь из православных хроник. Он издал закон против злоупотреблений администрации, боролся с хищной бюрократией; разрешил браки между византийцами и персами. Вмешиваясь в частную жизнь, он приказывал всем стричь волоса, стеснял столичную торговлю мелочной регламентацией. Его нелицеприятная справедливость, доступность жалобщикам из народа запечатлена легендами и придает его правлению восточный отпечаток. Так, он приказал публично бичевать заслуженного военачальника Петрону, брата императрицы Феодоры, за то, что при постройке дома он нарушил права соседки; он распорядился сжечь на площади богатый груз с корабля, принадлежавшего императрице, находя, что царям неприлично вести торговлю. Блеск и пышность господствовали при дворе Ф.; казна казалась неисчерпаемой. Рядом с полезными сооружениями, как городские морские стены, как громадная богадельня, рядом с устройством государственной сигнализации (огнями на вершинах гор) от столицы до арабских пределов, Ф. удовлетворял своей страсти к роскоши и искусствам. Великолепные дворцовые постройки — фонтан Фиала, портики Мистерии и Сигма, палаты с церковью Гриконх, новый ипподром, загородный дворец Бриантов в арабском стиле, волшебный чертог для музыкальных органов во дворце — свидетельствуют о роскоши Ф. и в то же время о влиянии восточного искусства и вкусов, проводниками которых являлись патриарх Иоанн Грамматик и инженер Лев Математик. Поддерживая сношения с западными императорами, Людовиком Благочестивым и Лотарем, и с кордовским халифом, пользуясь перемирием с Болгарией, Ф. призвал Венецию против арабов, завоевавших Палермо, Тарент и Бари. На севере Черного моря он вступил в союз с хазарами и выстроил в устье Дона крепость Саркел, против печенегов. Большой, но ненадежной помощью служили ему персидские выходцы, целое население которых было помещено в области Синоп; их вождь, названный патрикием Феофовом, сделался зятем Ф. и соратником его против арабов. Первые походы Ф. в Сирию против могущественных багдадских халифов Мамуна (831) и Мутасима (837) были удачны; но затем Мутасим, справившись с другими врагами, жестоко отомстил Византии. Его вождь Афшин разбил Ф., едва спасшегося от плена; сам Мутасим обложил и разрушил в 838 г. византийскую твердыню в Малой Азии Аморий, перебив более 40000 чел. Храбрые начальники Амория, во главе с патрикием Аэцием, после долголетнего плена были преданы смерти за верность христианству (40 аморейских мучеников). Гибель родного города и поражение христиан свели императора в моглилу; умирая, он, по преданию, примирился с православием. Об арабских отношениях при Ф. см. А. А. Васильев, "Византия и Арабы... за время Аморейской династии" (СПб., 1900); о культурном влиянии восточных элементов при Ф. — Ф. И. Успенского, "Очерки по истории визант. образованности" (СПб., 1891, стр. 56 — 65).В. П—ко.