Значение слова ВУЛКОВИЧ-ЧАЛЬСКИЙ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

(Георгий) — родился в Пловдиве (Филиппополе) в 1834 г., получил образование в турецкой медицинской школе в Константинополе и поступил военным врачом в турецкие войска. Женатый на гречанке, он, тем не менее, когда возник греко-болгарский церковный спор, принял сторону поборников болгарской национальной церкви и ратовал вместе с Чомаковым, Драганом Цанковым и др. за отделение болгарского экзархата от константинопольской патриархии (см. Болгарская церковь). В., как и Чомаков, в религиозных вопросах видел лишь средство для политических целей и личной карьеры; они оба сумели в это бурное время заручиться покровительством турецких пашей, советников Дивана, воздерживаясь от компрометирующих открытых сношений и дружбы с болгарской омладиной, проповедовавшей революцию и низвержение турецкого ига. Во время турецко-сербской войны 1876 г. В. был начальником санитарного отдела турецкого корпуса, стоявшего в Нише, причем получил чин полковника и титул бея. После заключения Сан-стефанского договора В. обратился к русскому императорскому комиссару, князю Дондукову-Корсакову, с предложением своих услуг нашей оккупационной администрации. В качестве уроженца Восточной Румелии, он был назначен князем Дондуковым членом великого народного собрания болгарских представителей, созванного в Тырнове для составления органического статута Болгарского княжества. В Тырновском собрании В. сошелся с Начевичем, Стоиловым и Грековым, образовав вместе с ними так называемую партию болгарских консерваторов, слабую числом, но весьма деятельную и искусную в интригах. Их ярая вражда с народной партией, во главе которой стояли Цанков, Каравелов, Славейков и др., вызвала ряд политических кризисов в Болгарском княжестве. На первый раз В., однако, не удалось занять влиятельного положения в княжестве. Князь Дондуков держался болгарской народной партии, враждебной В.; кроме того, В. слыл за тайного туркофила. Убедившись в невозможности возвышения, В. возвратился в Константинополь и стал искать там службы. Предстоявшая организация административного персонала вновь образованной, в силу Берлинского трактата, автономной области, названной Восточной Румелией, представляла благоприятное поприще для честолюбия В. Обладая знанием французского языка и лоском человека, побывавшего в Европе, а также служебным навыком, при содействии русского посольства и своих старых приятелей, турецких пашей, В., при введении в действие выработанного международной комиссией органического статута Восточной Румелии, получил место директора (т. е. министра) общественных работ этой области и стал одним из деятельных сотрудников Алеко-паши (Вогоридеса) при установлении в ней нового порядка вещей. Он думал воспользоваться столкновениями, которые возникали у Алеко-паши с султаном, с одной стороны, и с Румелийским областным собранием, с другой, для проведения своей кандидатуры на пост генерал-губернатора, по истечении семилетних полномочий Вогоридеса. Но эти интриги не укрылись от внимания подозрительного правителя Восточной Румелии, вследствие чего между В. и Алеко-пашой установились крайне натянутые отношения. Последний не мог сменить В., так как, на основании органического статута, увольнение представителей высшей администрации области, то есть директоров, зависело от согласия султана. Наконец отношения между правителем Румелии и его директором так обострились, что В. решил перебраться в княжество. Имея личных друзей в приближенном к Александру Баттенбергу триумвирате (Начевич, Стоилов и Греков), он воспользовался для этой цели переворотом 27 апреля 1881 г., затеянным его приятелями ради удаления от власти народников. В. подал прошение об отставке в крайне оскорбительной для Алеко-паши форме и отправился в Софию, где и был назначен министром общественных работ, действуя в качестве усердного приверженца систовского переворота. Пользуясь полным доверием Александра Баттенберга, В. ездил с секретными поручениями от него в Константинополь, Афины, Париж и Лондон и принимал весьма деятельное участие в интригах интимных советников князя против русских министров. Лишившись министерского портфеля, в начале 1883 г., по требованию русских министров в Болгарии, генералов Соболева и Каульбарса, Вулкович продолжал пользоваться влиянием, сохранив полное доверие болгарского князя, которого он и сопровождал в его поездке в Москву, на коронацию государя императора, в качестве председателя державного совета княжества. После восстановления тырновской конституции, осенью 1883 года, В. должен был временно сойти с политической сцены, довольствуясь скромным местом старшего врача софийской первоклассной больницы. Низвержение Александра Баттенбергского заставило В. сблизиться со Стамбуловым и регентством, которое, враждуя с партией Цанкова, вошло в соглашение с так называемыми болгарскими консерваторами. Но Стамбулов, считавший В. человеком опасным, поспешил удалить его из Софии, назначив его на почетный и важный пост дипломатического представителя в Константинополе. Это назначение В. было мотивировано его дружескими отношениями к великому визирю, Киамилю-паше. После провозглашения болгарским князем Фердинанда Кобургского, В. стал его усердным слугой и неустанно преследовал болгарских эмигрантов, поселявшихся в пределах Турции.В феврале 1892 года, ночью, возвращаясь домой из клуба, на одной из улиц Перы, Вулкович был смертельно ранен кинжалом неизвестным убийцей и через несколько часов умер от раны. Прах его, с большим почетом, в присутствии Фердинанда Кобургского, был погребен в Филиппополе, а подозреваемые в убийстве его македонцы: Волк Мерджан, Христо и братья Тюфекчиевы приговорены к смертной казни константинопольским уголовным судом. Братья Тюфекчиевы приговорены к этому наказанию заочно, так как они до суда успели удалиться в Россию. Приговор над Мерджаном и Христо не приведен в исполнение, за неутверждением его султаном, и они до сих пор содержатся в тюрьме. В мае 1892 года Стамбулов обращался с нотой к Порте, требуя, чтобы она заявила русскому кабинету о выдаче Николая и Наума Тюфекчиевых, осужденных судом за участие в убийстве В.; но эта болгарская нота была оставлена Портой без официального ответа.П. Матвеев.