Значение ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

В. потоп составляет предмет одного из самых распространенных народных преданий. По Библии, после грехопадения род человеческий разделился на добрых и злых; последние начали брать перевес. При виде разнузданных пороков людей "раскаялся Господь, что создал человека на земле". Среди погрязшего в грехах человечества оставался еще один благочестивый человек, Ной, со своим семейством, и вот ему-то Господь сделал откровение о своем решении истребить все живущее на земле и повелел ему построить ковчег, на котором он мог бы спастись со своим семейством. Ковчег строился по точному предписанию свыше — из дерева гофер (вероятно, кипариса) — и был осмолен внутри и снаружи. Длина его была 300 локтей, ширина 50 локтей и высота 30 локтей. Если считать библейский локоть в 21 дюйм (или 12 вершков), то это составит 525 футов длины, 87¹/₂ футов ширины и 52¹/₂ фута высоты. В 1609 г. один голландец, Петр Янсен в Гоорне, построил корабль как раз по форме Ноева ковчега, и оказалось, что при такой форме корабль представляет гораздо большую вместимость (именно на одну треть), чем при обычной форме построения кораблей. На верху ковчега было сделано длинное отверстие, в локоть ширины, для доступа света и воздуха, а сбоку — дверь. Он состоял из трех ярусов, с множеством отделений в них. Последние предназначались для тех животных, которых Ной также должен был взять с собой (по семи пар чистых и по паре нечистых), а также и жизненных припасов. Ко времени окончания построения ковчега Ною было уже шестьсот лет от роду. Долготерпение Божие все еще ожидало пробуждения покаяния в людях; но все было напрасно. Тогда, не видя больше никакой надежды на раскаяние греховного человечества, Господь повелел Ною войти в ковчег. Ной повиновался и вошел в ковчег со своими тремя сыновьями, Симом, Хамом и Иафетом, со своей женой и с женами своих сыновей, захватив и всех отобранных животных. По прошествии семидневного срока "воды потопа пришли на землю, разверзлись все источники великой бездны, и окна небесные отворились, и лился на землю дождь сорок дней и сорок ночей". "Истребилось всякое существо, которое было на поверхности всей земли; остался только Ной, и что было с ним в ковчеге". В течение пяти месяцев все было покрыто водой и только с этого времени началась убыль. Ковчег остановился на горах Араратских. Когда земля совсем обсохла, Ной вышел из ковчега (пробыв в нем ровно один год) и распустил животных для размножения на земле. В благодарность за свое спасение он принес жертву Богу и получил торжественное обещание, что впредь уже никогда не будет потопа. Знаменем этого обетования была указана радуга, появляющаяся на небе после дождя в знак того, что это не дождь потопа, а дождь благословения (Быт., VI-IX).В богословской науке не раз возбуждался вопрос, в каком смысле понимать всемирность потопа — в безусловном или относительном? Древние толкователи разумеют потоп всемирным в безусловном смысле, как действительно покрывавший всю землю и, следовательно, все погубивший на ней. Этого воззрения продолжает держаться наша богословская наука. Но и среди нее в последнее время начинают появляться мнения, склоняющиеся к другому воззрению на потоп, которое понимает его всемирность в относительном смысле, а именно в смысле потопления лишь той площади земли, по которой успело расселиться человечество. Это воззрение все более прививается в западноевропейской богословской науке, и в пользу его высказываются такие авторитеты, как профессор Рейш, автор известного сочинения "Bibel und Natur", аббат Вигуру и др. И это воззрение, принимающее во внимание, между прочим, новейшие геологические исследования, нисколько не противоречит библейскому повествованию. Указанные библейские выражения вовсе не означают непременно всей полноты обнимаемого ими понятия, а суть своего рода гиперболы, имеющие своей целью сильнее напечатлеть нравственный смысл повествования. Эти выражения находят себе близкую параллель в таких изречениях, как: "все страны приходили в Египет к Иосифу покупать хлеб" (Быт., XLI, 57), "собрались в Иерусалим иудеи из всех народов под небесами" (Деян., II, 5), хотя это вовсе не значит, что у Египта во времена Иосифа покупала хлеб даже Америка, или в Иерусалиме во время праздника пятидесятницы были представители даже Австралии. Подобный род выражений был вообще свойствен древним народам Востока, и египтяне, например, часто под словом "вся земля" разумели просто верхний и нижний Египет.Библейское повествование о потопе находит себе аналогию в преданиях других народов, у которых также сохранилась память о необычайной катастрофе, некогда погубившей первобытное человечество. Подобные предания, конечно не всегда полные и обстоятельные, распространены по всему земному шару. В ближайших к Палестине странах предание о потопе сохранилось с наибольшей ясностью. Халдейское сказание (частью уже известное по Берозу), открытое в 1872 г. английским ассириологом Джорджем Смитом в знаменитой ниневийской библиотеке Ассурбанипала, почти вполне соответствует библейскому рассказу. Предание собственно о потопе составляет 11-ю песнь большой эпопеи или так называемого "халдейского генезиса". Поэма найдена в трех копиях с обозначением, что они сделаны с древнейшего подлинника (от XVII в. до Р. Х.) и, следовательно, свободны от посторонних влияний. Герой поэмы — Издубар, которому его предок Хазизадра, десятый из первобытных или допотопных царей (библейский Ной — десятый из первобытных патриархов), рассказывает о том, как он спасся от потопа. Когда боги решили погубить развращенный род человеческий, то бог воды Нуа или Эа повелел Хазизадре построить корабль в 600 локтей в длину (другие измерения неясны в тексте), взять с собой своих семейных, слуг мужских и женских, и все, что было необходимо для сохранения жизни на земле, и войти в этот корабль. В поэме подробно описывается, сколько пошло материала на построение подобного корабля, сколько запасено было провизии. Когда Хазизадра вошел в корабль, то начался потоп, полились дожди, продолжавшиеся шесть дней и шесть ночей, и всякая жизнь на земле погибла. Корабль остановился на горе Низир. В седьмой день Хазизадра открыл окно и выпустил голубя; но он, не найдя сухого места на земле, возвратился; возвратилась также и выпущенная им ласточка, но выпущенный затем ворон остался на трупах и тем дал знать о прекращении потопа. Совершенное по выходе из корабля жертвоприношение было угодно богам, и они обещали никогда впредь не губить человеческого рода потопом. За исключением некоторых деталей, можно сказать, что халдейский рассказ есть как бы другая редакция того же самого повествования, что и в Библии. Следы того же самого предания мы встречаем и у других народов. По индийскому преданию, Ману спасается от потопа на корабле, который он построил по предсказанию рыбы, и по выходе из корабля приносит жертву богам. По иранскому преданию, Йима спасается от потопа в огороженном саду на вершине горы, где вместе с ним спаслись и представители всего живущего на земле. Известие об окончании потопа принесено ему птицей каршиптой. В Китае существует предание, что родоначальник китайской цивилизации избег великого наводнения со своей женой, тремя сыновьями и тремя дочерями. В Греции было несколько преданий этого рода; наиболее известны из них сказания о спасении от потопа Девкалиона и Пирры — в Фессалии, Огигеса — в Беотии.В Старом свете исключение представляют, по-видимому, египтяне, у которых не сохранилось прямого предания о потопе. Но при ближайшем исследовании оказывается, что и там существуют следы того же предания, хотя и в сильно измененном виде. Так как наводнение в Египте считалось и было в действительности благодеянием, потому что от него зависело все благосостояние страны, то предание о потопе в собственном смысле этого слова не находило там благоприятной для себя почвы, и египетские мудрецы смеялись над греками, когда они рассказывали им о своем предании, называя их легковерными детьми. Тем не менее в Египте существовало параллельное предание, а именно, что в первобытные времена развратившийся род человеческий наказан был язвой, истребившей всех людей, за исключением немногих лиц, сделавшихся родоначальниками нового человечества. Жертвоприношение спасшихся от язвы людей и обещание более не губить впредь человеческого рода вполне напоминают сказание о потопе. В Америке, а именно в Мексике, предание о потопе весьма близко подходит к библейскому. Мексиканский Ной, Кокс-Кокс, спасся со своей женой на корабле; для удостоверения в состоянии земли он выслал коршуна, который не возвратился; но затем выпущенная колибри принесла ему ветвь со свежераспустившегося дерева, чем и засвидетельствовала об окончании потопа. Русские исследователи констатировали существование подобного же предания у жителей Алеутских островов. У жителей островов Фиджи на Великом океане существует предание, что острова их вскоре после заселения были потоплены, и все население погибло, за исключением восьми человек, спасшихся на двух барках, посланных им богами. Такая распространенность этого предания ясно свидетельствует, что в основе его лежит воспоминание о действительной мировой катастрофе. С вопросом о потопе тесно связывается и вопрос о первобытной колыбели послепотопного человечества. По библейскому повествованию, Ноев ковчег остановился на горах Араратских. Под горами Араратскими в данном случае разумеется вся группа Армянских гор. Но в самой же Библии колыбель послепотопного человечества относится к востоку от Месопотамии, между тем как Арарат лежит к северо-западу от нее. Так, в книге Бытия (IX гл., 2 ст.) прямо говорится, что потомство Ноя "двинулось (очевидно, с места остановки ковчега) с востока" на запад и нашло в земле Сеннаар (т. е. в Месопотамии) равнину, где и поселилось. С этим библейским свидетельством согласно и халдейское предание, которое считает местом остановки корабля гору Низир. Эта гора географически определяется на основании одного клинописного документа. Именно в одной из надписей, относящихся ко времени ассирийского царя Ассурназирпала, рассказывается о военной экспедиции этого царя, предпринятой им по направлению к горе Низир. Отправившись от Арбел, он переправился через реку Заб и в течение нескольких дней двигался на восток, пока не достиг горы Низир, положение которой, сообразно с этими данными, определяется приблизительно под 36° северной широты. В таком случай колыбель послепотопного человечества нужно полагать где-нибудь в великой группе гор Среднеазиатской сплошной возвышенности, на что действительно и указывают предания всех народов. Там же нужно искать и происхождение самого названия Арарат, перенесенного позднейшим преданием в Переднюю Азию. Народы при своих переселениях обыкновенно переносят с собой и прежние имена, с которыми связываются дорогие для них воспоминания, и прилагают их к новым горам и рекам, которые они находят в местах своего нового поселения. Америка, например, переполнена названиями городов, рек, гор и проч., буквально перенесенными из Старого света. То же самое случилось, быть может, и с названием Арарат. Обри утверждает, что гора, которую арийские народы считали священной колыбелью человечества и которую они указывали в группе гор Гинду-Куш, первоначально называлась у них Ариарата — "колесница поклоняемых", "потому что около ее вершины, по их верованию, вращалась колесница семи браминских Магарши, семи персидских Амеша-Цпентас, т. е. семи звезд Большой Медведицы". Это название Ариарата и есть источник названия Арарата, приуроченного переселившимися арийцами к высочайшей горе своего нового местожительства, которая раньше носила название Мазис (сохраняющееся у местных армян и доселе). Таким образом библейское сказание о первобытном Арарате, как лежащем к востоку от Сеннаара или Месопотамии, совпадает с преданиями и других народов.Ср. Ленорман, "Les origines de l'Histoire" (Париж, 1882, т. I) и аббат Вигуру, "La Bible et les d?couvertes modernes" (4 изд., 1884, т. I).А. Л.