Значение слова ВЕДАНТА в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

Веданта - одна из шести главных школ индийской философии. Словоved-anta значит конец вед. Первоначально это название относилось ктрактатам философского и мистического содержания, помещавшимся в концеВед, в числе так называемых брахман. Большая часть этих теософическихтрактатов обозначалась также как тайное учение - упанишад. Впоследствииэта древняя ведийская теософия послужила основанием и священнымавторитетом для ортодоксальной школы индийской метафизики, к которой иперешло название веданта. Иначе она называется uttaramimansa, т.е.вторая миманза, в отличие от первой, purva-mimansa, содержащейрелигиозно-практическую часть ортодоксального брахманизма (слово mimansaзначит усидчивое исследование). Время возникновения веданты или второймиманзы, как систематического учения, неизвестно, но во всяком случаепринадлежит к эпохе послебуддийской, так как уже в древнейшемведантийском сочинении - Брахма-Сутре - встречается, между прочим, полемика с буддистами по вопросу ореальности внешнего мира. Названное классическое сочинение ведантизманаписал, по преданию, мудрец Бадараяна (по некоторым - Вьяса), акомментарием снабдил Санкара (или Санкарачарья). О времени жизни первогосовершенно ничего неизвестно, Санкара же, по общепринятому мнению, жилоколо VIII в. по Р. X. По учению веданты (как оно излагается в Брахма-Сутре и комментарииСанкары), источник истинного ведения (vidyа) есть откровение (сruti).Откровением признается здесь все содержание вед, которые произошлираньше мира, из дыхания верховного существа (Брахмы), и лишь записанывпоследствии древними святыми мудрецами (rishi). Как действительнымисточником и авторитетом, ведантийские философы пользуются лишьпозднейшею, теософическою частью вед, т.е. упанишадами. Для пояснения идополнения того, что дано в откровении, служит предание (smriti), кудаотносятся, между прочим, книги Ману и Багавадгита (теософический эпизодв Магабгарате). Хотя откровение содержится в Ведах, но одно изучениесвященного текста не дает само по себе истинного разумения: требуютсяеще иные, предварительные условия. Таковы: 1) различение между вечным иневечным бытием; 2) отречение от всякой внешней награды в сем мире и вбудущем; 3) обладание так наз. шестью средствами: спокойствием духа,умеренностью, отрешенностью, терпением; сосредоточенностью, верою;4)стремление к избавлению. Помимо этих нравственных условий, сохраняютсяв силе и общественные ограничения. Как ортодоксальная система, связаннаяс реакционным движением против уравнительных принципов буддизма, В.допускает в число своих адептов только дважды рожденных членов высшихкаст, отрицая у судр всякую правоспособность к познанию истины; затосреди искателей высшего ведения отводится место богам индийскогопантеона. истина, познание которой есть высшая цель (правоспособных) людей ибогов, есть внутреннее единство всего сущего и тождество между познающимсубъектом и абсолютным существом. Эта истина выражается в трех формулах,взятых ведантою из упанишад: 1) сущее оно, только одно - без другого; 2)это - ты (tat tuam asi), 3) я есмь брахма (аham brahma asmi).Множественность отдельных существ и вещей есть произведение неведения(avidya). Знающий истину во всем видит одно, и себя самого, свой дух(аtman) сознает тождественным с верховным духом (parama-atman). Хотя св.писание (т.е. упанишады) представляет Брахму двояко: как качественного(sagunam), напр. хотящего, видящего, действующего, и какбескачественного (nirgunam), напр. нематериального, беспространственногои т.п.; но только это второе отрицательное понимание соответствуетБрахме, как предмету истинного ведения, первое же относится к нему лишькак к предмету богопочитания. Всякое определенное свойство, приписанноеабсолютному существу, нарушает его безусловное единство. Тем не менее,чтобы не свести верховное начало к пустому отвлечению, ведантистыутверждают его как сущее, мыслящее, блаженное. Но это значит только, чтооно не лишено бытия в том смысле, как лишены его предметы вымышленные(т.е. оно не есть фикция), что оно не лишено мышления, как лишены его (или представляются лишенными) предметы бездушные, и. наконец, что оно нелишено блаженства, как низшие страдательные существа. А так как, сдругой стороны, слова: бытие, мышление, блаженство употребляютсяобыкновенно неведущими людьми в смысле неподобающем истинно сущему, топравильнее о сем последнем говорить, что оно не есть ни сущее, нинесущее, ни мыслящее, ни немыслящее, ни блаженное, ни неблаженное.Учение о двояком познании брахмы, как sagunam и как nirgunam, имеет своюближайшую аналогию в александриской и патристической философии, именно вразличении между положительным богословием (Jeologia katajatikh) иотрицательным (J. apojatikh). На вопрос: каким образом из абсолютно-единого, неопределенного ибескачественного духа происходит призрак множественного и разнообразногобытия - мир "имен и форм" (mana-rupam) - В. отвечает, с одной стороны,философскою мыслью о вечном бытии в абсолютно-едином потенциальноймножественности творческих сил (сakti); эта мысль, напоминающая Платонаи Аристотеля, несогласима, однако, с основным положением В., что всякаямножественность и определенность есть произведение неведения, т.е.субъективный обман. С другой стороны, на этот главный метафизическийвопрос В. отвечает поэтическими образами, не совсем совпадающими междусобою по смыслу. Так, Брахма представляется то как волшебник илифокусник, забавляющийся фантасмагорией кажущегося мира, то - как паук,ткущий из самого себя паутину мировых законов и явлений. С точки зрения последовательного ведантизма вся космология должнасводиться к утверждению тождества мира и абсолютного существа. Этаистина доказывается в Брахмасутре посредством анализа понятияпричинности, из которого явствует, что мир не может быть действием илипроизведением Брахмы, а что Брахма и мир суть одно и то же в двухаспектах: ведение и неведение. Как путник в лесу принимает толстуюверевку за змею, так человек, лишенный истинного ведения, принимает мирза что-то самостоятельно существующее и отличное от Брахмы. Подобнымобразом и психология ведантийская должна лишь показывать, что наша душав истинной своей сущности есть тот же Брахма, всеединый дух. Наконец, ктому же сводится и учение об избавлении (moksha): человек избавляется отзла и страдания не делами и размышлениями, а лишь познанием единойистины, что есть только абсолютное существо, что оно и он сам - одно ито же, и что все прочее существует для него лишь до тех пор, пока непостигнута его обманчивость, как та мнимая змея пугает путника лишь дотех пор, пока он не увидал свою ошибку. Тем не менее, рядом с этим истинно ведантийским положением мы находимв Брахма-Сутре сложную систему космологии, психологии и эсхатологии, сподробным учением о переселении душ, о "пути отцов" (pitriyаna) и "путибогов" (devayаna). Такая непоследовательность объясняется тем, чтоведанта, как ортодоксальная философия привилегированных каст, не могларазорвать с существующими традициями и должна была включить в свойсостав учения, необходимые для народного богопочитания и практическойнравственности. Все эти экзотерические учения, основанные частью надревних верованиях народа, частью на эмпирических наблюдениях иэлементарных научных обобщениях, не имеют ничего характерного собственнодля философии Веданты. Литература. Главный источник для изучения В. - Брахма-Сутру, издалиРёр и Рама-Нараяна Видьяратна ("Bibliotheka Indica", Калькута, 1863).Существуют неполные переводы: Ваllantyne, "Aphorisms of the Vedanta"(Мирзапор, 1851), Banerjea (Кальк., 1870), в сборнике "Shad - darcana -cintanika" (Бомбей, с 1877 г.), также голландский перевод A. Bruining'a,в "Bijdragen tot de Taal-Land-en Volkenkunde van N.-Indie". Литература: Colebrooke, "On the philosophy of the Hindus"("Miscellaneous essays", II, с примечаниями Cowell'я); Windischmann,"Sancara" (Бонн, 1833); Bruining, "Bijdrage tot de kennis van denVedanta" (Лейден, 1871); Regnaud, "Le systeme Vedanta" ("Revuephilosophique", 1877 - 9). Наконец, превосходное сочинение Paul Deussen,"Das System der Vedanta, nach den Brahma-Sutra's des Badarayana und demCommentare der Сankara uber dieselben, als ein Compendium del Dogmatikdes Brahmanismus" (Лейпциг, 1883). Владимир Соловьев.