Значение БИКОНСФИЛЬД, ЛОРД в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона

(Бенджамин Дизраэли, лорд Beaconsfield, виконт Гугенден) — знаменитый английский государственный деятель и писатель, род. в Лондоне 21 дек. 1804 г.: происходил из еврейской фамилии, которая бежала из Испании от инквизиции, поселилась сначала в Венеции, а в 1748 г. переехала в Англию; отец его, Исаак Дизраэли (см. это слово), пользовался известностью как писатель и вел дружбу со многими выдающимися литературными и политическими деятелями. Чтобы избавить сына от тяготевших в то время над евреями социальных и политических ограничений, отец Биконсфильда по совету поэта Самюэля Роджерса окрестил его в 1817. До 17-летнего возраста Б. учился в частной школе в Вальдгамстоу и под руководством отца; затем он 5 лет работал в конторе одного лондонского стряпчего, ища знакомств в высших аристократических кругах лондонского общества, жизнь и образ мыслей которого он вскоре изобразил в своем первом большом романе "Vivian Grey" (6 т. Лонд., 1826—27). Блестящий успех этого романа, обнаружившего в авторе живое, но необузданное воображение и необыкновенный талант к живописанию нравов так называемого фешенебельного света, окончательно упрочил за ним литературное имя. С какой смелостью его персонажи и события были выхвачены прямо из жизни, видно из того, что в течение 1827 г. появились целых три "ключа" к "Вивиану Грею", в которых анонимные авторы пытаются разоблачить изоображенные в романе живые личности и указать действительное место рассказанных событий. За сатирой "The Adventures of Captain Popanilla" (1828), подражание Свифтовскому Гулливеру, следовал роман "The young Duke" (3 т. Лонд., 1830), имевший мало успеха, но зато "Contarini Fleming: a psychological autobiography" (4 т., 1832) обратил на себя общее внимание художественным изложением и психологическим анализом. В это время билль о реформе вызвал сильное брожение по всей Англии, и Б., вернувшись из путешествия по Востоку, где он, между прочим, посетил Турцию, Малую Азию и Палестину, с жаром бросился в политику. Под влиянием Юма и О'Коннеля он решительно примкнул к либеральной партии, выступил в 1833 г. кандидатом за Мерилебон и в обнародованной им по этому поводу брошюре "What is he" выставил вполне демократическую программу, издав в то же время свою "Revolutionary epic" (Лондон, 1834; нов. изд. 1864), горячее восхваление революции, которым его часто попрекали впоследствии. Но его кандидатура не имела успеха, и эта неудача, которую Б. приписал недоброжелательству вигов, произвела перелом в его политических убеждениях. С тех пор он отшатнулся от своих прежних друзей и стал искать сближения с ториями. В открытом письме на имя известного торийского законоведа лорда Ленгорста под заглавием "Vindication of the english Constitution" (1835) он проповедует союз торизма с демократией, приписывая все замешательства тогдашнего политического положения дел узкой своекорыстной олигархии вигов, жертвующей благом народа своим личным интересам и стремящейся низвести английских королей до роли венецианских дожей. Прежний его покровитель О'Коннель, этот "народный трибун", "великий агитатор", "великий передовой боец", превратился теперь в "изменника и поджигателя". Известен ответ О'Коннеля на это письмо. Он назвал Б. "лжецом", а его публичную деятельность "олицетворенной лживостью" и с презрением отнесся к предложенной ему Б. дуэли. Но как бы то ни было, Б. достиг своей цели. Он обратил на себя внимание ториев и при их содействии был избран в 1837 г. в парламент за Мэдстон. Прием, встреченный им при первом появлении в палате, был таков, что всякого другого, менее решительного и самонадеянного человека, навсегда лишил бы мужества. Но Б. не принадлежал к числу робких людей. Среди общего смеха, вызванного его первой речью, он бросил палате в лицо слова, что настанет пора, когда он заставит себя слушать. И действительно, мало-помалу палата привыкла к его эксцентричным выходкам, а подвижность его ума и едкость сарказма невольно возбуждали удивление и не замедлили доставить ему некоторое влияние в палате. Уже в начале 40-х годов Б. образовал вместе с лордом Джоном Маннерсом, Джорджем Смитом и др. так называемую партию молодой Англии, стремившуюся отложиться от Роберта Пиля и принципы которой изложены им в целом ряде произведений, чрезвычайно оригинальных и по мысли, и по изложению. Рядом с проповедуемой им системой демократической монархии, враждебной буржуазии, он выступил пламенным защитником еврейского народа, возвеличению которого уже раньше был посвящен его роман из восточной жизни "The Wondrous Tale of Alroy", не имевший успеха. Между этими произведениями всеобщее внимание обратил на себя роман "Coningsby or the new generation" (3 т., 1844), выдержавший три издания в 3 месяца. Это был не столько роман, сколько политическая программа, манифест партии молодой Англии, евангелие великой социально-политической революции, которой должна была осчастливить мир эта новая партия. Вот главные черты этой программы: единственное радикальное лекарство против всех зол современности заключается в союзе между короной и рабочими классами народа. Первая должна возвыситься до истинно державного главы государства, вторым должны быть доставлены средства к существованию своим трудом и доступ к социальным удовольствиям. Церковь, как представительница высших духовных интересов человечества, должна занимать место выше государства, служители Бога должны быть трибунами народа. Та же идея, только в иной форме, развивается и в других романах Б. той же эпохи: "Sybil or the two nations" (3 т. 1845) и "Tankred or the new crusade"(3 т. 1847, русск. перев. в "Неделе" 1878).Тем временем благодаря особому стечению обстоятельств Б. достиг влиятельного политического положения. Когда после долгой борьбы Пиль вынужден был отказаться от системы протекционизма в пользу свободы торговли, Б., подружившись с лордом Джорджем Бентингком, сделался вместе с ним главой протекционистов и при обсуждении билля об отмене хлебных пошлин, внесенного Пилем в сессию 1846, обрушился на него всей тяжестью своей ловкой диалектики, едкого остроумия и горькой иронии и хотя не мог помешать принятию этой меры, но все же спас свою партию от окончательного распадения. Избранный в 1847 представителем от графства Бёкингэмского, он возобновил эту борьбу в следующих сессиях. После смерти Бентингка (1848), которого он возвеличил в своем "Lord Georg Bentinck. A biography" (Лондон, 1851), протекционисты, до сих пор относившиеся к безродному и беспоместному Б. с некоторой сдержанностью, принуждены были формально признать его своим предводителем в нижней палате. В этом положении он успешно наносил удары и вигам, и реформистам, и партии Пиля, в чем ему немало помогли ошибки, совершенные министерством Росселя. Когда в феврале 1852 г. министерство вигов окончательно распалось, граф Дерби принужден был обратиться к содействию Б., доставив ему в новом торийском кабинет портфель канцлера казначейства и вместе с тем роль лидера в нижней палате. Чтобы удержаться у кормила правления, Б. отказался от протекционной системы; но внесенный им в палату бюджет показал, что в качестве министра финансов он не на своем месте. После суровой критики Гладстона бюджет был отвергнут громадным большинством, и уже в дек. того же года кабинет подал в отставку. Вспыхнувшая вслед за этим Восточная война отодвинула на время на задний план все партийные ссоры, и только после поражения Пальмерстона в вопросе о заговорщиках ториям снова удалось в февр. 1858 г. овладеть правительственной властью, при чем Б. получил прежний пост канцлера казначейства. На этот раз его финансовые меры имели лучший успех, да и взаимное недоверие радикалов и вигов некоторое время обеспечивало за ним большинство в парламенте. В это время он успешно провел билль об упразднении Ост-Индской компании и допущении евреев в парламент. Однако внесенный им билль о реформе не удовлетворил большинства, и, когда назначенные по этому поводу новые выборы оказались не в пользу правительства, торийский кабинет в июне 1859 г. снова сложил с себя власть.Последовавший за тем пятилетний период министерства лорда Пальмерстона (1860—65) ознаменовался некоторого рода перемирием между враждующими парламентскими партиями. Этому немало способствовала возгоревшаяся тогда североамериканская междоусобная война, как бы свидетельствовавшая о непрочности демократических порядков. К чести Б. надо сказать, что он за это время ни разу не увлекся страстными симпатиями своей партии к делу рабовладельцев и во всех осложнениях, вызванных тогдашними событиями в Америке, сумел сохранить независимость взгляда на причины и цели этой великой борьбы. После смерти Пальмерстона Б. снова выступил в сессии 1866 г. противником билля о реформе, предложенного новым мннистерством Россель-Гладстона, и, свергнув это министерство (июль 1866), снова сделался канцлером казначейства в министерстве Дерби. Но грозные размеры, принятые между тем реформенной агитацией, убедили его еще в том же году в необходимости широких уступок по вопросу о преобразовании парламентского представительства, и в 1867 он внес в парламент билль о реформе, который в сравнении со всеми предшествовавшими должен быть назван прямо радикальным. Изумительный талант и несокрушимая настойчивость, с которыми он провел эту первоклассную меру вопреки традициям своей собственной партии, доставили ему величайший политический триумф и проложили путь к последней ступени власти, которую еще оставалось ему достигнуть. Когда в феврале 1868 г. граф Дерби по слабости здоровья сложил с себя звание первого министра, Б. наследовал ему в этой должности. В своей вступительной речи он возвестил "настоящую либеральную политику", и, судя по его действиям 1867, никто не сомневался в том, что он исполнит свое обещание. Вскоре, однако, выяснилось, что никаких новых шагов по пути реформ от него ожидать нельзя. В сессии 1868 он упорно противился всем предложениям либералов об ирландских реформах и главным образом уничтожению государственной церкви в Ирландии. Защитником этой церкви он выступил также в своем новом романе "Лотарь" (3 ч., 1870, русский перевод в "Заре" 1870 г.). Не обращая внимания на либеральное большинство парламента, он заявил, что уступит только воле нации, которая должна выразиться в новых общих выборах. Когда эти выборы оказались против него, он сложил с себя власть, не дожидаясь собрания нового парламента (декабря 1868). Королева предложила ему при этом случае звание пэра. Он принял предложение только для своей жены (вдовы его парламентского товарища Виндгэма Льюиса, на которой он женился в 1839 г.; † 15 декабря 1872 г. виконтессой Биконсфильд); сам же предпочел сохранить свое место в нижней палате.После смерти графа Дерби (23 окт. 1869) Б. наконец получил предводительство над всей консервативной партией, главой которой оставался вплоть до своей смерти. Ввиду громадного большинства, полученного его противником Гладстоном на новых выборах, политика Б. в первые последовавшие за этим годы ограничивалась упорным противодействием всем великим преобразовательным мерам, прославившим министерство Гладстона. Уничтожение государственной церкви в Ирландии, ирландский поземельный билль, военная реформа, билль о народном образовании и об открытой подаче голосов — все это подвергалось более или менее энергическим нападкам со стороны Б. Но преобразовательная политика либералов мало-помалу вызвала консервативную реакцию в английском народе, и после новых общих выборов в февр. 1874 г. Б. оказался, к удивлению всех партий, во главе такого же громадного большинства, как за 6 лет перед тем Гладстон. Программой образованного им консервативного министерства он выставил преимущественно социальную реформу, улучшение общих гигиенических условий страны и положения рабочих классов. Вместе с тем было заявлено, что в отношении внешней политики правительство намерено более решительным образом действий поднять уроненный либералами престиж Англии. Относительно социальных реформ он отчасти исполнил свое обещание в сессиях 1874—76 годов изменениями акта о факториях, актом об улучшении жилищ рабочих классов, новым актом о мореходстве и т. д. Началом же возвещенного им решительного образа действий во внешней политике должны быть признаны поездка принца Валлийского в Индию (октябрь 1876), покупка акций Суэцкого канала (ноябрь 1875) и провозглашение королевы Виктории императрицей Индии (апрель 1876). Все эти меры были направлены против политики России в Азии. В начале русско-турецкой распри Биконсфильд был совершенно готов выступить в пользу Турции с оружием в руках. Но в этом ему помешала могущественная оппозиция, организованная предводителем либералов Гладстоном против англо-турецкого союза. Тем не менее своим угрожающим положением относительно России и поданной Турции тайной надеждой на поддержку Англии он много содействовал неуспеху Европейской конференции в Константинополе и начатию военных действий между Россией и Турцией. По закрытии сессии 1876, чувствуя себя по преклонности лет неспособным к дальнейшему предводительству в нижней палате, Б. сложил с себя эту обязанность и был возведен в звание виконта Гугенден и графа Б. Во все время войны он сохранял нейтралитет, не скрывая, однако, своих симпатий к туркам. Когда же война окончилась в пользу России и турки обратились к посредничеству Англии, он принял вызывающее положение, послал в январе 1878 военный флот в Дарданеллы и по заключении Сан-Стефанского договора, многие существенные пункты которого ему хотелось изменить, призвал к оружию резервы и вызвал в Мальту 7000 индийских войск (апр. 1878). При таком положении дела Россия согласилась на созвание европейского конгресса; но еще до открытия его заседаний Б. вошел в тайное соглашение с Россией, сделав ей много важных уступок, а также с Турцией, которой за уступку Кипра гарантировал все остальные ее владения против всяких агрессивных планов в будущем. Обнародование этих тайных договоров, равно как холодность Б. к Греции несколько омрачили блеск его появления на Берлинском конгрессе. Тем не менее по возвращении в Англию (16 июля 1878) он был встречен общим восторгом, как творец "почетного мира" (реасе with honour). Королева пожаловала ему орден Подвязки, город Лондон — диплом на звание почетного гражданина. Вообще в это время он находился в апогее своего могущества и славы смелого, не знающего трудностей государственного человека; но торжество его продолжалось недолго. Бесславная война с зулусами, не одобряемая самим Б., война в Афганистане, стоившая Англии громадных денежных жертв, застой в делах, прекращение внутренних реформ — все это произвело переворот в общественном мнении и подорвало доверие народа к ториям. Б. рассчитывал поправить дело, распустив палату, но блестящая победа либералов на новых общих выборах в апр. 1880 принудила его уступить место Гладстону. С этих пор, хотя влияние его все еще было велико, он сравнительно редко принимал участие в парламентских делах. Вскоре после своей речи об английской политике в Афганистане, произнесенной им в марте 1881, он заболел и умер 19 апр. Согласно выраженному им желанию, он был похоронен в своем поместье Гугенден в Бёкингэмском графстве, рядом со своей женой и мистрисс Вильямс (которой Б. был обязан большей частью своего состояния). По предложению Гладстона парламент постановил воздвигнуть ему памятник в Вестминстерском аббатстве. 28 февр. 1882 г. в гугенденской приходской церкви Б. поставлен монумент, изваянный скульптором Бэльтом по заказу королевы Виктории (из сицилийского мрамора). Так как он умер бездетным, то вместе с ним угасло и пожалованное ему пэрство. Наследником всех его богатств назначен по духовному завещанию сын его брата Ральфа, Конигсбай Дизраэли. Кроме названных соч., Б. написал еще имевший большой успех роман "Endymion" (3 т., Лонд., 1881, рус. пер. СПб., 1881). Речи его издавались в Лонд. (1866, 67, 70, 82). См. St. Mill., "Disraeli" (Лонд., 1863); Hitchman, "The public life of the Earl of Beakonsfield" (Лонд., 1878); Г. Брандес, "Lord В." (Берлин, 1879); Cucheval-Clarigny, "Lord В. et son temps" (Пар., 1880); Althaus, "Ben. Disraeli, Lord В." (в "Neuer Plutarch", т. 9, Лейпц., 1882); Ewald, "B. and his times" (Лонд., 2 т., 1882).