Значение слова ДЭДЗИМА в Энциклопедии Япония от А до Я

(Дэсима) - небольшой искусственный островок в гавани Нагасаки, предназначенный для проживания голландских купцов в эпоху Эдо. Его общая площадь составляла 1,31 га. Остров был обнесен высоким забором, по верхней части которого шел двойной ряд железных шипов. В западной части острова были ворота, но они открывались лишь тогда, когда прибывали голландские суда: чтобы разгрузить их и затем нагрузить японскими товарами. Вокруг острова в воде были размещены столбы с табличками, оповещавшими о запрете причаливать к острову. Остров Дэдзима был соединен с берегом небольшим каменным мостом. Стража зорко следила за тем, чтобы никто без разрешения не мог войти на остров или покинуть его. Голландцы могли совершать прогулки по двум узким улочкам на острове, а для выхода в город требовалось специальное разрешение властей. Раз в год глава фактории с несколькими подчиненными совершал поездку в Эдо, чтобы преподнести подарки сёгуну и засвидетельствовать ему свою верность. Кроме того, голландцы должны были одаривать и власти в Нагасаки. На острове размещались жилые дома, товарные склады, а также помещения для официальных лиц, переводчиков и охраны. Голландцы разбили на острове цветник, у них имелось небольшое подсобное хозяйство - коровы, овцы, свиньи, куры. Аренда острова обходилась голландцам в 55 каммэ серебром. Питьевая вода привозилась из Нагасаки, за нее было необходимо платить отдельно. Число голландцев, проживавших на острове, не было постоянным. Оно колебалось год от года, но редко превышало цифру 20. Факторию возглавлял резидент. После 1640 г. бакуфу распорядилось, чтобы его меняли ежегодно, дабы он не успел наладить слишком дружественные отношения с японцами. За весь период существования фактории ее глава менялся 162 раза, но довольно часто случалось, что вновь появлялся человек, уже бывший в этой должности. У главы фактории был помощник, один или два секретаря, врач, библиотекарь, сторож на товарном складе. В состав служащих фактории также входили канониры, корабельные плотники, столяры и негритянские слуги. Число чиновников и различного обслуживающего персонала с японской стороны значительно превышало число проживавших на о-ве Дэдзима иностранцев. Одних переводчиков было около 150 чел., что преследовало цель воспрепятствовать каким-либо попыткам голландцев изучать японский язык. Никому из японцев не позволялось жить в доме у голландцев. Мало того, не разрешалось хоронить голландцев в Японии. Не дозволялось совершать и религиозные отправления - ни на о. Дэдзима, ни на кораблях. Местные власти строго следили, чтобы никакая религиозная литература не достигала прилавков японских лавок. Прибывшие корабли находились под жестким контролем местных властей, и морякам не разрешалось посещать другие корабли. Японцы поставляли на остров Дэдзима не только воду, продукты, повседневные товары, но и проституток. На мосту была надпись: "Только для проституток, вход для других женщин воспрещен". Такое маленькое послабление было сделано, чтобы скрасить голландцам одиночество - им не разрешалось приезжать в Японию с женами. В XVIII в. голландцам разрешили посещать "веселые кварталы" в Нагасаки в районе Маруяма. Но и здесь их подвергли дискриминации - они платили 65 моммэ серебром, тогда как китайские торговцы - только 5 моммэ. Если рождался ребенок, то японке разрешалось жить в доме его отца в качестве кормилицы, но ребенок считался японцем: уже с самого раннего возраста он подвергался таким же ограничениям, как и другие японцы, имевшие сношения с иностранцами. Детям предоставлялась одна маленькая поблажка - их голландским отцам разрешалось с ними встречаться в строго установленное время; кроме того, их отцы могли оказывать им материальную поддержку и заботиться об их образовании. Часто отцы помогали своим взрослым сыновьям приобрести какую-либо должность в Нагасаки или в другом месте. Жизнь на острове, который был примерно 120 м в длину, 75 м в ширину и возвышался над уровнем моря на 1–2 м, давала мало поводов для радости. Она навряд ли приносила удовольствие жившим там иностранцам и, видимо, была довольно суровой.